Пять минут спустя Квентин постучался и легонько нажал на дверь. Она приоткрылась, обдав их теплым воздухом незнакомого дома.
– Приве-ет? – Квентин, переглянувшись с Джеймсом, открыл дверь во всю ширь.
– Дадим ему лучше еще минутку.
– Чем, интересно, он занимается? Педофил небось – спорим, что педофил.
Темный холл был устлан коврами. Джеймс, не входя, позвонил еще раз – никакого ответа.
– По-моему, тут нет никого. – Квентину из-за того, что Джеймс медлил на улице, еще больше захотелось войти. Если где-то тут и правда прячется волшебная страна Филлори, жаль, что он обулся так непрактично.
Слева от лестницы помещалась нежилого вида столовая, справа – уютная комнатка с кожаными креслами и резным шкафом в человеческий рост. Интере-есно. Половину одной стены занимала огромная мореходная карта со стилизованной розой ветров. Квентин пошарил в поисках выключателя.
Все шторы были задернуты, но темнота в доме выглядела куда плотнее, чем просто при задернутых шторах – словно солнце уже село или вовсе затмилось, как только Квентин переступил порог. Я только посмотрю и сразу назад, решил он, двигаясь, как в замедленной съемке. Темнота покалывала его электричеством.
Он вполне мог бы поместиться в этом шкафу. Квентин дрожащими пальцами взялся за медную ручку – не заперто. Le roi s’amuse. Это было сильнее Квентина – как будто весь мир вращался вокруг него одного, как будто он всю жизнь шел к этой минуте.
Шкаф служил баром. Квентин, просунув руку за слегка позвякивающие бутылки, ощупал заднюю стенку. Шершавая фанера и никакой магии. Тяжело дыша, с пылающим в темноте лицом, он закрыл дверцу. Оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии посторонних глаз, и увидел на полу труп.
Через пятнадцать минут в холле закипела бурная деятельность. Квентин сидел в углу на плетеном стуле, как служащий похоронного бюро на погребении очередного клиента. Затылком он прижимался к твердой холодной стене – только она и связывала его с этой реальностью. Джеймс стоял рядом, не зная, куда девать руки. Друг на друга они не смотрели.
Старик с внушительным животом и буйной, как у Эйнштейна, гривой лежал на полу. Вокруг него суетилась бригада «Скорой помощи», двое мужчин и женщина – слишком красивая и потому казавшаяся здесь неуместной. Видно было, что они не спасают жизнь, а выполняют необходимую процедуру. Вскоре они закончили, отлепили наклейки, сложили использованные шприцы в специальный контейнер.