– Расскажи о себе, – попросила Иззи, выдернув из живой изгороди стебель дягиля и тем самым разрушив очарование момента.
– А что обо мне рассказывать? – удивился Тедди, и эйфория тут же улетучилась, а тайны вновь затянуло пеленой.
Потом, уже школьником, он прочел стихотворение Руперта Брука «Голос»: «…и голос, оскорбляющий молчанье. Ключа я не нашел» – точное описание подобного момента, но к этому времени (ибо такие ощущения по сути своей эфемерны) оно, как видно, улетучилось у него из памяти.
– Да что угодно, – ответила Иззи.
– Ну, мне одиннадцать лет.
– Вот глупыш, это я и сама знаю. – (Порой он в этом сомневался.) – Что делает тебя таким, каков ты есть? Какие у тебя любимые занятия? Есть ли у тебя такая штуковина… как ее… – (Иззи пасовала перед незнакомым вокабуляром.) – …Давид и Голиаф… праща, что ли?
– Рогатка?
– Вот-вот! Чтобы в людей пулять, убивать зверушек и так далее.
– Убивать зверушек? Нет уж! Я такими делами не занимаюсь. – (Такими делами занимался его брат Морис.) – Валяется где-то. Я раньше из нее каштаны с дерева сбивал.
Похоже, тетушку разочаровал его пацифизм, но прервать допрос оказалось невозможно.
– А какие-нибудь передряги? Без них у мальчишек не обходится, верно? Передряги, заварушки.
– Передряги? – Он не без содрогания припомнил историю с зеленой краской.
– Ты же состоишь в рядах бойскаутов, правильно я понимаю? – Вытянувшись по стойке смирно, Иззи с шиком вскинула руку в салюте. – Могу поспорить, ты бойскаут. «Будь готов!»
– Состоял когда-то в младшем отряде.
Ему совершенно не хотелось обсуждать с ней эту тему, но врать он не мог физически, как будто с рождения носил на себе какое-то заклятие. Обе его сестры – и даже Нэнси – при необходимости виртуозно лгали, Морис и вовсе был едва знаком с правдой (или с Истиной), а в Тедди как назло засела честность.
– Тебя исключили из бойскаутов? – оживилась Иззи. – Вышибли? Со скандалом?
– Нет, что ты!
– Ну-ка, выкладывай. Что там было?
Был «Клан Киббо Кифт», подумал Тедди. Но если заговорить об этом вслух, то придется слишком долго объяснять.
– Киббо Кифт? – переспросила она. – Какое-то клоунское имя.
– Ну а как насчет сладкого? Ты ведь до конфет сам не свой, правда? Какие твои любимые? – Она извлекла откуда-то блокнотик; Тедди встревожился. – Да ты не обращай внимания, – поспешила успокоить она. – В наше время все берется на карандаш. – Стало быть… конфеты?