Алексей замер. Я почувствовала себя
сапером, наступившим на мину. Пора завязывать с глинтвейном. Такими
темпами я ему еще много чего о Василисе расскажу.
— Туше, — он улыбнулся.
Я с облегчением выдохнула.
— Вкусно? — попыталась я перевести
тему, наблюдая как Алексей ест, — никогда не пробовала мясо слабой
прожарки.
— Могу дать кусочек, — он аккуратно
отрезал от стейка небольшой ломтик и протянул мне.
Отпираться было глупо. «Гулаш»
задерживался и я слопала мясо прямо с его вилки. Глаза Алексея
странно блеснули. Губы растянулись в полуулыбке. Сердце пропустило
удар. Ни знакомые, ни друзья, ни тем более начальник с подчиненной
себя так не ведут! Боже мой, что я творю?! Смутившись, я притихла.
Стало жарко. Щеки пылали и если бы не его пристальный взгляд, я бы
до боли прикусила губу, чтобы вернуть себе способность ясно
мыслить.
— Как часто ты до этого бывал в
Праге?
— Я здесь жил, но это было настолько
давно, что правильнее будет сказать в прошлой жизни.
— М-м-м, — протянула я, почувствовав
в его голосе грусть, — мне жаль.
На узком столике было мало места и я
случайно коснулась его руки. Теплые пальцы сжали мою ладонь.
Выглядело так, будто он просто принял мое прикосновение. Оторвав
взгляд от наших рук, я перевела его на лицо Алексея.
Медленно он притянул мою руку к себе
и губами коснулся тыльной стороны ладони. Все мысли, роящиеся в
голове, отошли на второй план. Мне не хотелось задавать себе
вопросы, ответы на которые мне не понравится. Можно ведь оставить
все как есть... Мы не сделали ничего предосудительного. Пока не
сделали. Но успели об этом подумать.
Подошел официант и наваждение спало.
Я неловко вернула свою ладонь на место. Закончив с ужином мы
расплатились и пошли до отеля пешком. Разговор не клеился. Его рука
сама нашла мою ладонь. Я не стала сопротивляться. Так, держась за
руки, мы зашли в отель. Сели в лифт. Несколько секунд тишины и
бешеный стук сердца в ушах. Дверь открылась на моем этаже. Номер
Алексея был выше. Я молча вышла, не смотря на него и не прощаясь.
Пальцы Алексея послушно разжались. Мне срочно нужен был ледяной
душ.
В своем номере всю последующую ночь
и утро я думала о том, как вернуть Джина, выпущенного из бутылки,
обратно. Часа в три утра мне удалось ненадолго уснуть беспокойным
сном. Когда прозвенел будильник, я чувствовала себя помятой и
разбитой. Приняв еще один контрастный душ, я замазала синяки под
глазами, добавила бледному лицу румян, накрасила ресницы и сочла
проделанную работу приемлемой. Телефон в номере зазвонил.