Ангел ослабил хватку, чтобы Кильон положил шприц на каталку.
– Мне нужно кое-что выяснить.
– Так выясняй.
Голубые глаза буравили Кильона – чем не зеркала постчеловеческой души? Голова ангела была чуть меньше, чем у взрослого мужчины, но полностью безволосая и прекрасная неземной красотой, созданная словно из мрамора и витражного стекла, а не из механизмов и живой материи.
– Отвечай честно.
– Хорошо.
– Ты Кильон?
Кильон ответил не сразу. Он часто гадал, при каких обстоятельствах преследователи его настигнут. Как ни странно, он даже не предполагал, что встреча произойдет в морге. Скорее, в темном переулке или в переполненной электричке, ну или в его квартире, когда он вернется с работы и включит свет. Метнется тень, сверкнет металл… Имя, которое он принял, уточнять не станут. Раз выследили и загнали в угол, значит его личность сомнений не вызывает.
В общем, единственный возможный вариант такого интереса – желание поддеть его: мол, провалился ты, с треском провалился.
– Да, конечно, – ответил Кильон, надеясь, что ответ прозвучал спокойно и с достоинством.
– Вот и хорошо. Мне обещали, что я попаду к тебе.
Сперва у Кильона засосало под ложечкой, потом тревога поползла вверх по позвоночнику.
– Кто обещал?
– Те, кто меня послал, разумеется. Или ты думаешь, что мы встретились случайно?
«А если убить его? – мелькнуло в голове у Кильона. – Морфакс наготове…» Только ведь ангел понимал, что такое возможно, и тем не менее говорил с ним. Мысли понеслись наперегонки. Вдруг попытка убить ангела станет сигналом к уничтожению его, Кильона?
– Так почему ты упал? – невозмутимо спросил он.
– Упал, потому что решил: этот способ самый быстрый, хотя и не самый безопасный. – Ангел нервно сглотнул, содрогнувшись всем телом. – Иллюзий я не питал и понимал: миссия самоубийственная, на Небесные Этажи мне не вернуться. Понимал, но миссию выполнил. Я упал и дожил до встречи с тобой. Мне сказали, что ангелов, упавших на Неоновые Вершины, почти всегда везут к Кильону на вскрытие. Это правда?
– Угу, почти всегда.
– И твой интерес здесь очевиден.
Бобины с лентой до сих пор крутились, записывая каждое слово. Кильон потянулся и отключил микрофон: как говорится, береженого Бог бережет.
– Так уж и очевиден?
– Когда-то ты был одним из нас. Потом что-то случилось, и сейчас… Сейчас ты живешь здесь, среди недолюдей, их вонючих фабрик, гудящих машин и тусклых электроламп.