Я схватила щётку в драгоценной оправе и яростно приглаживала
волосы, пока не устала рука. Нава, пакостница, заронила в мою душу
зерно сомнения. Цена ошибки была настолько высока, что я, никогда
не знавшая неуверенности в себе, теперь маялась ею.
Домашнее платье, шурша, упало на скамью в изножье, а за ним
невесомым облачком улетело и нижнее. Я надела такую же тонкую
ночную рубашку, откинула одеяло и свирепо плюхнулась на
кровать.
И тут же вскочила, едва не заорав. Подо мной было что-то
мерзкое, мокрое и холодное, и я спешно хлопнула ладонью по лампе,
зажигая её на полную яркость.
Чулки! Мокрые, ношенные кем-то чулки, толстые и очень тёплые, в
какой-то прилипшей траве и пятнах грязи. Я зажала рот рукой,
преодолевая брезгливость. Что это?! Сирил как-то подбросил мне
нечто живое и склизкое, вот так же, под одеяло, но это было десять
кругов назад…
А потом я поняла, чьи это могут быть чулки, и во мне вскипела
ярость. Я накинула домашнее платье, решительно подошла к туалетному
столику и схватила щипцы для завивки волос.
Наверное, стоило позвать Наву. Но в тот момент я не думала об
этом. Я клокотала яростью, и воняющие чем-то странным чулки,
которые колыхались передо мной на щипцах для завивки, пока я
впечатывала свирепые шаги в ковёр коридора, были единственным, что
я видела и о чём думала.
Дверь распахнулась от пинка, и я влетела в комнату мерзкой
сиротки, потрясая чулками.
- Что это значит? - крикнула я, скидывая их на ковёр. - Это так
вы развлекаетесь в приюте?
Эрмина вскочила из-за туалетного столика, лицо её было
изумлённым. Она шагнула вперёд и вытянула шею.
- Это шерстяные чулки, - удивлённо сказала она, поднимая на меня
взгляд. - Зачем вы…
- Я знаю, что это! Зачем вы сунули мне это под одеяло?! -
сморщилась я, пиная бельё носком туфельки. - Что это за шутки? Так
шутил Сирил, когда ему было четырнадцать кругов!
- Я не понимаю, о чём вы, - удивлённо заморгала Эрмина. - Это не
моё. Я не знаю, откуда это.
Недоумение на её лице казалось искренним. Она спокойно стояла,
переводя взгляд с меня на чулки, и я вдруг со всей ясностью поняла,
что вела себя совершенно неподобающе. Вломилась в комнату «сестры»,
кинула ей на ковёр чьё-то грязное бельё, да ещё и орала, как
какая-то невоспитанная кмаа. Проклятая Марибель, похоже, не так уж
заблуждалась на мой счёт. Может, стоит дать ей второй шанс - хотя
бы выслушать извинения за тот сок?