Никогда еще, с тех пор как существует мир, не было людей, равных по могуществу этим капиталистам. И отец был одним из них: он тоже мог делать подобные вещи, и как раз теперь он готовился совершить одно из таких изумительных дел: в этот вечер, ровно в семь часов, в одной из комнат «Королевской гостиницы» в Биг-Сити его будет ждать Бен Скут, нефтяной комиссионер, которого Росс называет своей ищейкой. У него в руках будет письменное крупное предложение в готовом для подписи виде, и отцу нужно будет только подписать свое имя – вот почему отец имел право требовать, чтобы дорога, по которой он ехал, была свободна от всяких препятствий. Вот что означали властные, воинственные звуки его рога: «Ууааан… Ууааан…» Едет Росс, прочь с дороги! «Ууааан… Ууааан…»
Мальчик сидел и смотрел на все живыми блестящими глазами. Он видел мир таким, каким изображали его фантазеры во времена Гарун-аль-Рашида. Он видел его с волшебного коня, на котором мчался через вершины гор, сквозь облака, или с ковра-самолета, летевшего по воздуху. Гигантская панорама развертывалась перед его глазами. На каждом повороте дороги открывались новые и новые виды; внизу под вами извивались долины, над вами – вершины гор всевозможных очертаний и окрасок. На той высоте, на которой вы находились, в ущельях и по уступам гор росли громадные старые сосны с ветвями, поломанными бурями и обожженными молниями, или дубовые рощи, придававшие местности вид английских парков. Выше, на вершине, только кустарник, покрытый теперь нежными ярко-зелеными листьями, да цветы шалфея и других неприхотливых растений, которые знают, что им надо торопиться цвести, пока в почве не иссякла еще весенняя влага. Среди кустарников пестрели оранжевые цветы повилики, цепляющиеся за стебли соседних растений, погибавших от этих объятий, но кустарник был густ и обилен.
Еще выше – голые скалы, окрашенные в самые разнообразные цвета. Некоторые из них походили на звериные пестрые шкуры, на шкуры красно-бурых леопардов и красно-серых с коричневыми полосами, на черно-белых неизвестных вам зверей.
Горы казались беспорядочно нагроможденными каменными глыбами, точно их разбросали сражавшиеся здесь великаны; или это были огромные булыжники, как будто сваленные в кучу уставшими от игры детьми великанов. Некоторые скалы смыкали над дорогой высокие своды; зияли ущелья, а по краю дороги шел белый прочный барьер, чтобы защищать вас на крутом повороте. Высоко в воздухе парила какая-то белая птица. Вот она сложила крылья и, как подстреленная, камнем устремилась в бездну.