Не желая даже смотреть на ужин, я быстро приняла уже
приготовленную и, наверное, не раз подогретую ванну, и завалилась
спать.
Вылезать из тёплой, ставшей к этому часу неожиданно
притягательной, постели пришлось в семь утра. Королева просыпалась
всегда рано, и в девять я уже должна была обучать всех желающих
рисунку. Не сказать, чтобы меня это сильно беспокоило, но вылететь
из замка до того, как завершу задание не хотелось.
Одевшись без помощи служанок, в лёгкое, подходящее для города
платье, выскользнула из покоев, предварительно пропустив вперёд
поисковой импульс, проверяя, чтобы коридор был пуст. Без проблем
покинув замок — всё же пленницей не была и могла выходить в город в
свободное время, я приказала подать экипаж.
Стоя на мокрой от росы траве, не смотря на стоящее на дворе
лето, я замёрзла. Скрючившиеся от холода пальцы, прятала в рукава,
но теплее от этого не становилось. Когда транспорт был подан,
запрыгнула в распахнутую дверцу, не дожидаясь помощи нерасторопного
слуги.
— В город, — повелела и попыталась устроиться поудобней, чтобы
доспать украденные полчаса.
Экипаж покачивался на дороге, сопровождая весь путь мерным
скрипом и цокотом копыт. Когда возница сообщил о прибытии, я как
раз начинала видеть красочный сон.
— Мы в городе, леди. Куда везти?
— На Каменный перекрёсток.
До пункта назначения было недалеко и потому, попрощавшись с
нагретым местом, вскоре выскочила на пустынную улицу. Дом моего
знакомого находился в середине небольшой улицы, и путь до него
пробежала, стремясь быстрее согреться.
Громко стуча в дверь, я надеялась, что Рик уже не спит. Вернее,
предполагала, что он ещё не успел лечь, так как художник обычно
работал по ночам. Засов отворился и в приоткрытую щель на меня из
темноты близоруко зыркнул глаз.
— Леди Риджина? — Мужчина с длинными закрученными усами,
призванными подчеркнуть творческую натуру своего обладателя,
впустил меня в дом.
— Доброе утро, Рик. Ты мне нужен. — Я спешно прошла внутрь,
надеясь побыстрее забраться в уютное кресло.
— Леди Картер, вы всё-таки решились на портрет. — Ехидно
улыбнулся он.
Я вскинула руки, прекращая словесный поток — стоило художнику
позволить хотя бы подумать о рисовании моего портрета, остановить
уже не удавалось. В последнюю нашу встречу, он около часа называл
мне все прелести владения собственным изображением.