И опять Холли не дала ему договорить, сжав руку со всей силой. Злые слезы встали в глазах, не давая видеть ясно. Хотя в той ярости, которая накрыла ее с головой, она бы не ручалась, что видела бы яснее без них. Упоминание о муже-изменнике подняло в ней всю злость из темного душевного колодца, куда она так аккуратно складывала негативные эмоции, чтобы не сорваться, не впасть в полное отчаяние перед детьми.
Они не должны ничего узнать! Но слова этого вера сковырнули почти затянувшиеся раны, подняли со дна всю грязь, и Холли была на грани того, чтобы истерично вцепиться этому веру в лицо ногтями и добавить пару отметин.
Руку прострелило болью, а рядом метнулось что-то ярко-рыжее с громким воплем и, вдруг вокруг руки ослабла хватка стальных пальцев. Холли проморгалась и с ужасом взглянула на развернувшуюся картину — Лекса каким-то непостижимым способом смогла запрыгнуть на спину к веру и осуществить захват его шейного отдела. Захват Фрейля, если Холлия правильно помнила название боевого женского стиля, но господи, откуда ее Александра, та самая манерная Лекса, знает такое? Холли в свое время изучала техники, но не нашла поддержки у Дерека, который постоянно смеялся над ней.
«Ну куда тебе с такой фигурой осваивать оборонку? Это для худых, Ли», — вспомнились обидные слова Дерека. А как Холлия ненавидела это дурацкое сокращение ее имени! Но ситуацию надо было спасать. Этот зверюга мог применить контратаку и выкинуть Лексу через себя, сломав дочери пару пальцев. Уж лучше она сломает их ему.
Холли действовала на инстинктах: врезала в коленку, со всей силой дернула за военную форму и стала опрокидывать эту тушу на себя, заваливаясь назад. Только чудом этот амбал ее не пришиб, вовремя выставив руки при падении. Так и навис над Холли, пышащий такой злобой, от которой даже в это пекло по коже прошел холодок.
— Хренов Фрейль! — вдруг рявкнул военный. — Выучили всякую херню и считаете, что вам теперь шеи не свернут?! Если уж обучаете свою дочку самообороне, мамочка, то озаботьтесь, чтобы она знала действительно необходимую базу.
— Командор Аманатидис, все в порядке? — раздалось сверху.
«Он командор Аманатидис?» — с ужасом Холли повторила про себя имя, известное всем на Крите. Да они ж теперь станут изгоями после такого шоу в аэропорту — Крит страдал болезнью всех замкнутых небольших сообществ — сплетничеством. И к тому времени, как они доедут до дома, об этой истории будет знать каждая собака на острове!