— Расскажи о нём поподробнее, умоляю
тебя!
Я помотал головой:
— Нет! Вам это не нужно... Отцы
основатели были мудры. Достанет ли у вас мудрости, чтобы не
навредить церкви, узнав правду о нём? Ту правду, о которой они не
решились написать... Я не могу судить о вас. Слишком юн и неопытен
для этого. Спросите себя сами!
Настоятельница задумалась,
уставившись в стол. Марина, внимательно слушавшая наш разговор,
одобрительно кивнула моим словам. Наконец, настоятельница подняла
на меня глаза.
— Ты, наверное, прав. Искушение
может оказаться сильнее меня. Не стоит испытывать судьбу...
— У меня к вам тоже есть просьба,
матушка настоятельница...
— Какая же? — оживилась женщина,
отвлекаясь от своих мыслей.
— У вас есть монахиня по имени
Мария. Молодая женщина, которая пришла в монастырь чуть больше двух
лет назад...
— Мария? Да, есть такая... А что за
просьба?
— Её душа никак не может
успокоиться... Я посоветовал ей заняться ещё чем-нибудь, кроме
служения Господу. Это приведёт её душу в равновесие. Я пообещал ей,
что научу её писать картины и дам ей красок и холстов, чтобы она
могла заниматься этим. Мне хотелось бы, чтобы вы благословили её на
это занятие. Она будет писать на библейские темы и темы из
Евангелия.
— Ты умеешь рисовать? — удивилась
Марина.
Я помотал головой:
— Нет, не умею, но передать ей
способности и знания кого-нибудь из великих мастеров я в состоянии.
— ответил я ей и вновь обратился к настоятельнице. — Это отвлечёт
молодую девушку от разрушающих её мыслей...
Женщина задумалась. Я уже насытился,
поэтому просто сидел, откинувшись на спинку стула, поглаживал живот
и ждал её решения. Наконец, она подняла на меня глаза и неуверенно
ответила:
— Трудно, Спаситель, решиться на
такое... Монастырь — это особенное место. Женщины проводят здесь
время в трудах и молитвах. Труд их тяжёл. И не следует
переоценивать их. Они всего лишь женщины, пусть даже и одетые в
чёрные рясы. Их одолевают бесы зависти, бесы любострастия, они
часто бывают гневливы и несдержанны...
Она поднялась со своего места,
сунула руки в рукава своей широкой сутаны, так что они совершенно
спрятались в них, и в задумчивости прошлась по залу. Остановившись
в отдалении от нас, так что Марине пришлось выворачивать шею, чтобы
видеть её, она продолжила:
— Как бы велика ни была та сила,
которую ты получил от Вседержителя, но и тебе не по силам сделать
всех счастливыми. Наградив сегодня одну незаслуженным и не
выстраданным ею талантом, завтра тебе придётся отбиваться от толп
жаждущих такого же блага для себя. И если ты посмеешь отказать
одному, то впереди тебя побежит дурная слава. Люди в массе своей
глупы, бесталанны и завистливы... И от этого они глубоко несчастны.
Так пожелал Создатель всего сущего, и это не исправить даже
тебе!