Вот
и сейчас, оставленная в безопасном месте подальше от гробниц, Лара взмолилась:
— Конни, но я помочь хочу, отчего ты мне
запрещаешь?
— Трусишка, - по-своему растолковал ее порыв
Конни. Но возражать более не стал.
Да
и не слишком он грешил против истины: Ларе и впрямь страшно было стоять в
одиночку. Со второй попытки она тоже подожгла три спички разом и, затаив
дыхание, стараясь меньше думать о том, что делает и где находится, глазами отыскала
строчки на ближайшем к ней надгробии.
И
сперва отказалась себе верить.
«Николай
Григорьевичъ Ордынцевъ. Родился въ 1860 г., скончался въ 1891 г.»
Неужто
вот так? Сразу?
— Конни, я нашла, нашла… - горячо зашептала
девочка.
Лара
потянулась туда, где мгновение назад еще стоял ее друг, но – пальцы рассекли
лишь холодную тьму подземелья. Рядом никого не было.
Сколько
это продлилось – мгновение? Больше? Ларе показалось, что она вечность стоит
одна возле гробницы.
А
потом чей-то шумный выдох затушил ее спички.
У
Лары дробно застучали зубы. Собственным обещанием не кричать она уж готова была
поступиться – да только голос будто пропал. Девочка не могла вымолвить ни
звука.
И
слава богу. Поскольку ее глаза, начавшие привыкать к темноте, вдруг ясно
угадали очертания лица Кона совсем рядом с нею. Он приложил палец к губам и
прошипел:
— Чшш!
А
потом указал кивком на лунную дорожку, бледно освещающую лестницу.
Бледно
– но этого хватило, чтобы сперва углядеть две человеческие тени, а потом,
подняв глаза на дверной проем, увидеть и парочку незнакомцев.
— …не бреши, ничего там не светится! – четко
произнес один из них, заглядывая внутрь усыпальницы с лампою в руках. – А
дверь, видать, сроду не запирают.
— Ежель не запирается, то и брать там нечего! -
заметно волнуясь, ответил второй.
— А ты почем знаешь? – хмыкнул первый. И,
подняв руку с лампою над головой, начал спускаться в усыпальницу. – Местное
дурачье, что с них взять…
И
второй, помедлив, все же присоединился к нему. Спускались они медленно, но неотвратимо,
с каждой ступенькой приближаясь детям. Они уже были внизу и по-свойски оглядывались
в темноте, когда девочка осознала, что Кон грубо дергает ее за локоть,
приказывая нагнуться. Бежать куда-то не было смысла: дети присели на корточки
здесь же, возле гроба колдуна – притаились в его тени и замерли.