—
Нет покамест. И Дана не ездила, лишь Александр Наумович с утра уже
совершил путешествие – говорит, дом вполне пригоден для жилья. – А потом он с
хитрецою в глазах взглянул на Лару: - А сами вы бывали там, Лариса? Столько лет
усадьба без хозяина стояла – наверняка бывали!
—
По правде сказать, нет, - призналась Лара. - Мечтала я там побывать еще
с детства, но… - она живо вспомнила, как Кона отослали, порушив все их детские,
но такие важные планы. - Но не сложилось.
—
Из-за Ворона?
Лара вздрогнула – вопрос застал ее
врасплох. Должно быть, Галка разболтала уж все на свете! Только Лара не могла
понять, всерьез ли интересуется американец или смеется над нею, мнительной
провинциалкой.
—
Ворона? Какого ворона? – немедленно вмешалась madame Щукина. – Вы что,
милочка, боитесь ворон?
—
О, это не простой ворон, дорогая Ириаида. Это каменный Ворон, который
ночами оборачивается живым и зорко следит, дабы на побережье не вздумал никто
сотворить зла. Как у вас говорят, Лариса Николаевна – «горе тому, кого застанет
он за лихим делом»?
Но ясные синие глаза господина Харди отнюдь
не смеялись – он по-прежнему был насторожен и в самом деле жаждал услышать ее
ответ.
—
Да… именно так говорят, - пробормотала Лара. – Но это лишь легенда… у
нас, право, множество легенд…
Невооруженным взглядом было видно, что
Лара недоговаривает, но ответить увереннее она не могла. Никогда не могла
проявить решительность, когда то было необходимо. Знала только, что нельзя – ни
в коем случае нельзя говорить правды. Ей попросту не поверят! Еще и сочтут
дурочкой.
Впрочем, madame Щукина посмеивалась
вовсе не таясь и, должно быть, и так уже считала Лару дурочкой. А господин Харди
упорно пытался вывести на откровенный разговор:
—
А как же те несчастные? Ведь на побережье то том, то здесь находят
зверски убитых молодчиков. Да-да, Лариса Николаевна, даже в Петербурге газеты о
том пишут. Как вы полагаете – не Ворон ли их наказал за «лихие дела»?
—
Я не знаю, право… ничего об этом не слышала, - вконец смешалась Лара. – Простите,
господин Харди, madame, мне надобно идти – негоже мне так
долго отсутствовать на месте – вдруг придет кто?
Американец хотел, было, остановить ее,
говорил что-то, но Лара торопилась уйти. Потешался он над нею или нет, но она более
не могла этого слышать: слова, будто Ворон и впрямь совершил эти зверства,
казались ей кощунственными.