Так день и прошел. Мой первый активный день в этом попадосе.
Ну… вроде ничего так.
Уже ложась спать, пролистал тетрадку Снейпа-первого по
трансфигурации и остался доволен: парень писал аккуратно, по ходу
делал пометки, что недопонял, а потом дописывал. Орел, че. Спасибо
тебе, Снейп, если бы ты меня слышал. Толковый пацан, откуда только
у тебя это, в одиннадцать-то лет? Неужели от «хорошей» жизни?
Ничего, я отомщу за тебя. Наверное.
Так, надо успеть до послезавтра пролистать все учебники и
тетради… Это я себя в хорошие рамки загнал, договорившись с Эванс.
Вот бы еще узнать, что я ей варить-то пообещал, а то неизвестно,
может, и варить-то не из чего. Да, завтра будет насыщенный такой
денек...
На следующий день пришлось встать рано: я решил заставить тело
бледное хотя бы пяток раз отжаться и полсотни — присесть, но
снейповская тушка меня приятно удивила. Десяток отжиманий влегкую,
довел до восемнадцати. Отпал. Ниче так. Есть, с чем работать.
Осознал, что пацан был, конечно, тощий, но жилистый, такие могут
часами, не останавливаясь, переть в горку рюкзак под сороковник, а
то и больше при том, что у самих вес не сильно отличается от этого
самого рюкзака. И не жужжать, кстати. Знавал я таких.
Остальное время я провел как истинный ботаник, согнувшись над
книжками-тетрадками, только после обеда разрешил себе выйти на
часок. Рысью добежал до того самого лесочка, но земляника, которой
еще вчера немало оставалось, оказалась почти совсем обобраной. Зато
нашел шикарное семейство лисичек и новые сыроежки, которые уже
точно можно будет посолить. Обожаю!
Вовремя вспомнил, что для засолки у матери ничего, естественно,
не водится, кроме соли, а значит, снова придется собирать по
соседям. И лука нет, ага. Впрочем, проходил я мимо полузаброшенного
заросшего огородика, надо будет пошарить там на предмет того, что
выжило. Пару зонтиков укропа и что-то похожее на ветку смородины я
вроде приметил, что из травы торчали, надо будет цапнуть на
обратном пути.
Теперь озадачился найти (черт бы побрал местных, сожравших мои
ягоды) еще земляники, потому как попрошайничать я больше
определенно не хочу. Жалостливые взгляды я, конечно, вынести могу,
только возникающие исключительно по моей собственной инициативе и
не часто. Пару раз в неделю максимум ради дела смогу вытерпеть,
потом звереть начну. Ненавижу, когда меня жалеют! Натуральный обмен
— наше все.