Граф Бернард Стоунис с дочерями
встречал приглашенных, стоя в просторном холле нижнего этажа у
круглого столика, где лежали карточки, предназначенные для гостей,
предупредительная Люсьена заранее написала на них имена соседей по
столу. Командующий принимал поздравления, сестры приветствовали
знатных персон и раздавали золотистые карточки кавалерам, а
серебристые – дамам. Соланж отвечала за мужчин, Люсьена – за
женщин, и гости были им искренне благодарны за такую заботу об их
удобстве.
Большую часть приглашенных составляли
офицеры с женами и высшая знать, представлявшие собой основу
столичного общества. Среди гостей были даже его высочество принц
Джулиан и сопровождавшая его леди Лилия Гнодар, статная брюнетка со
слегка косящими темными глазами и крючковатым носом.
Люсьена с неизбывным радушием и
безукоризненной вежливостью встретила обоих и пожелала приятного
вечера, бросив предупредительный взгляд на сестру и, как оказалось,
не зря. Соланж хорошо знала принца, Джулиан был старше нее всего на
два года, и в детстве они часто играли вместе, когда командующий
брал дочерей на светские мероприятия с обязательным участием детей.
Сола намеренно небрежно кивнула леди Лилии, протянула золотистую
карточку его высочеству с лучезарной улыбкой на губах и задержала
пальцы на его ладони дольше, чем следовало бы, приведя племянницу
канцлера в бешенство.
– Благодарю, Со… – Принц запнулся,
кашлянул и, бросив опасливый взгляд на свою спутницу, исправился: –
Благодарю, леди Соланж.
– Рада вам помочь, мой принц, –
скромно потупив глазки, отозвалась Сола и вздохнула так, чтобы
тонкая ткань платья четче обрисовала ее высокую грудь.
Леди Лилия буркнула что-то
вежливо-неразборчивое и потянула его высочество в сторону. Джулиан
покраснел, посмотрел на Солу с укором, а она украдкой подмигнула
ему, сверкнув лукавыми зелеными глазами.
Люсьена пришла в ужас от дерзкого
поведения сестры и бросила на нее грозный взгляд из-под нахмуренных
бровей, но Сола сделала вид, что не понимает, в чем дело, и с еще
более открытой улыбкой повернулась к следующему подошедшему
гостю.
– Леон, сынок! – громыхнул густой бас
отца рядом. – Как я рад, что ты пришел.
Соланж вздрогнула, узнав
темноволосого верзилу с исполосованной тремя темными шрамами щекой,
и в гневе сжала кулачки.