Село не было большим, состояло примерно из тридцати домов,
старых, но добротных, которые располагались вдоль небольшой
речушки, несущей свои воды к озеру. Вокруг села насколько видит
глаз, простиралась дикая дремучая тайга. Что было удивительно и на
первый взгляд не бросалось в глаза — отсутствие линий
электропередач, словно здесь все жили, как в глубокой древности,
освещая темноту лучиной. Не наблюдалось никакой техники, ни
автомобилей, словно неожиданно мы с отцом попали в иное измерение,
где никто не нуждается ни в электричестве, ни в других
энергоносителях. Было непривычно тихо, так тихо не бывает ни в
каких других населённых пунктах, словно поселение вымерло, но
присмотревшись, я заметил, что то здесь, то там промелькнёт то
цветной платок женщины, работающей в огороде, то зазвенит звонкий
смех ребёнка, играющего в тени яблонь.
Шли мы очень медленно, потому как отец сказал, что нельзя
нарываться на неприятности.
Вот и дом, к которому мы направлялись. Добротный, ухоженный, с
большим крыльцом, украшенным деревянным узором, сотканным из
причудливых листьев диковинной формы, и изображением лучистого
солнышка, вплетающего свои лучи в переплетения причудливого узора.
Два приветливо распахнутых окна с колышущимися белыми занавесками
уставили на нас свой взор, и тишина — никого, кто бы встретил сына,
вернувшегося через многие годы домой.
— Александр, подожди меня здесь, — попросил отец, нажимая на
щеколду калитки и снимая с плеч рюкзак. Калитка приветливо
распахнулась и войдя во двор, Святослав направился к крылечку.
— Чей это дом? — поинтересовался я.
— Твоего деда, — проговорил он скупо, явно взволнованно, так как
дышал тяжело не от тяжести ноши или долгой ходьбы. Поднявшись по
дубовым ступеням, отец отворил дверь и вошёл внутрь. Я тоже вошёл
во двор, спустил с плеч рюкзак, который уже успел порядком мне
надоесть, так как прошёл с ним на плечах я немало пути. Вдруг
внимание привлёк грохот внутри дома. Не успев разобраться, что это
могло быть, через секунду увидел, как что-то с огромной силой
вышвырнуло моего отца через распахнутую дверь, а появившийся следом
крепкий старик в домотканой одежде, коренастый и седовласый,
громогласно заявил:
— Проваливай, откуда пришёл!
Едва успев отскочить с траектории, по которой вылетел отец,
обалдел от неожиданности развернувшихся событий, начиная понимать,
что только что произошло.