— Ладно, я этот вопрос выясню, кто там от чего отказался.
— А может, выпьем чаю? — тут же предлагаю я.
Совсем как полгода назад. Почти то же самое. Только тогда были кофе и зима. А сейчас безумная жара.
— Или лимонад. Свежий.
— Я не против. Все равно надо поговорить, — говорит Игорь, а его взгляд опускается на мой живот.
— Мать говорила про долги. Но я-то думала, что мы должны банку. В дела бухгалтерии я не лезла, — поясняю я.
Игорь расслабленно сидит на диване на кухне. Я все еще не верю, что он оказался вновь в моей квартире. Я засыпаю заварку в чайничек. Руки подрагивают.
— И какой там долг? — спрашивает Лесницкий.
— Не знаю, но выплачиваем ежемесячно. Мать говорит, что за аренду, — пожимаю плечами. — Да, но у нас никогда не было проблем. У нас заказы же не для последних людей!
Я наливаю кипяток по чашкам и разбавляю заваркой. Помню, что сахар Игорь не любит. Ох, избирательная у меня память. И главное, такие детали помню. Только зачем тогда запоминала? Знала ведь, что все на один раз. И все равно отложилось в памяти. Так бывает, когда было с кем-то хорошо. Такие моменты остаются в голове надолго. Их выветрить могут другие. Которые окажутся еще ярче. Но у меня таких не случилось, а работа всего лишь работа. Неспособна она все заглушить.
Ставлю перед Игорем чашку на стол и сажусь напротив. Мужчина что-то увлеченно печатает в телефоне. Я невольно любуюсь его длинными пальцами.
— Итак, ты без понятия, кто они и что? И что творится в твоей же фирме? — спрашивает Игорь, не поднимая взгляда.
— Фирмой занимается мать, — скрещиваю пальцы на столе. — Я работаю с заказчиками.
— Согласен, что они на ваших конкурентов не похожи, — говорит Лесницкий, внимательно что-то читая.
Я тут же вспоминаю контингент СТО. Там такие мужчины, что их тоже не отличишь от подошедших ко мне сегодня.
— У меня разные заказы, — пожимаю плечами. — И клиенты разные.
На меня переводят взгляд, а я краснею. Утыкаюсь взглядом в свой чай. Струйки пара поднимаются над чашкой. Еще немного, и он остынет. Кондиционер работает.
Так. Надо выяснить, что это только что было у меня перед домом.
— Я сейчас приду, — говорю Лесницкому.
Тот лишь кивает мне, даже не глядя на меня. Я же, закрывшись в соседней комнате, звоню матери. Трубку она не берет. Начинаю нервничать. Не случилось ли с ней чего? Вдруг и к ней подобные братки приехали?