Ошалело посмотрел на меня и уже не скрываясь застонал сквозь стиснутые зубы. Поднырнула под его руку, впившуюся в руль и уселась на него сверху.
- Ты что…творишь? – схватил за волосы, заставляя выгнуться, запрокинув голову. Смотрит то на меня, то на дорогу. Превозмогая боль, надавливая всем телом на его каменный член, резким трением промежностью о жесткие штаны, натянутые вставшей плотью, сотрясаясь от желания.
- Хочу…тебя, - выдохнула ему в губы и потянула за ремень, расстегивая ширинку, обхватывая член пальцами. Хан резко крутанул руля влево, сворачивая на обочину, а машина несется между кустов, срывая ветки, по высокой траве куда-то в лесопосадку.
- Ты пожалеешь об этом, - задыхаясь, сжимая мои волосы, лихорадочно расстегивая штаны и высвобождая член, - пожалеешь! Я тебя порву!
- Пожалею, порвииии…- согласно кивая и вместе с ним обхватывая мощную плоть и направляя в себя, готовая к адской боли, к неприятным ощущениям…но вместо этого головка мягко проскальзывает внутрь, сильно натягивая мокрые стенки влагалища и я сама со всей дури насаживаюсь на него, до упора, ощущая его так, будто сливаюсь с ним в одно целое. Насаженная настолько плотно, что каждой складочкой ощущаю изгибы его плоти. Прижимаясь взбухшим бугорком прямо к твердому основанию члена и чувствуя, как жесткие мужские волосы щекочут обнаженную от растяжения чувствительную бусинку. Боже…если он тронет меня там я разорвусь на куски, я умру….и это не боль. Это то самое, невыносимо сладкое. То самое «хорошо» только острее, ярче, ядовитей.
Качнулась, потираясь бугорком об горячую кожу там, где пульсирует изогнутая, узловатая вена, заставив Хана прогнуться в спине и с диким рыком застонать, впиваясь мне в бедра. От одного вида выгнутой мужской шеи, дергающегося кадыка и искаженного в стоне рта, меня накрывает невыносимым возбуждением, дьявольским азартом. Его контроль у меня в руках и страх испаряется с моим первым стоном, когда я, подавшись вперед, впиваясь в его плечи приподнимаясь насаживаюсь на него снова. Внутри, как кругами расходится сумасшествие. Оно вибрирует в каждой мышце, в каждом нервном окончании внутри. От жесткого трения тело простреливает искрами.
Выбросил руку вперед, сжал мою шею.
- Стоять! – хрипло, срывающимся голосом, тяжело дыша смотрит на меня, не двигаясь, застыв, похожий на камень, на статую, высеченную из камня. Вены пульсируют и капли пота покрыли все его лицо хрустальной сеткой. Его грудная клетка вздымается и опадает с такой скоростью, что кажется он только что бежал несколько километров. Опустил взгляд на мои вздыбленные, твердые соски, на живот и вниз, туда, где его тело вбилось в мое и в этот момент я слегка приподнялась с тихим стоном, опускаясь обратно.