Приблизилась вплотную, ощущая безмерную благодарность за то, что дал мне возможность понять себя и…принять решение самостоятельно. Возможно неправильное и страшное. Возможно я за него потом заплачу и отвечу на небесах. Вложила нож ему в ладонь.
- Я – Ангаахай Дугур-Намаева.
Несколько секунд смотрел на меня, а затем усмехнулся и глаза вспыхнули восторгом, резко привлек меня к себе, сжимая сильно до хруста в костях.
- Да. Ты МОЯ Ангаахай.
8. Глава 8
Люди привыкли придавать словам слишком большое значение, им кажется, что слова могут сделать многое. На самом же деле слова обычно обладают весьма слабой убедительностью. Они лишь смутно передают те глубокие, бурные чувства и желания, которые за ними скрыты. И сердце прислушивается только тогда, когда ему перестает мешать язык.
Теодор Драйзер
Осторожно отстранилась и посмотрела прямо в черные глаза. Какие они мрачные, тяжелые. Каждый раз имеют другой оттенок. Никогда не бывают одного цвета. Вот и сейчас они каштановые, прозрачные и вокруг зрачка черные лучи расходятся к краям. Меня в них тянет изо всех сил, как в дьявольский лабиринт и так странно видеть свое отражение в его зрачках.
- Смерть — это слишком просто…
Прищурился внимательно меня изучая, но улыбка не пропадает. И мне кажется я так зависима от его реакции. Она так важна мне. Как в детстве ребенок ждет одобрения родителей, так мне необходима его поддержка. Это ощущение, что мы на одной волне.
- Я хочу, чтоб они жили. Ведь умереть можно только один раз.
Улыбается еще шире и в глазах появляется блеск, еще не понятный мне, совершенно незнакомый. И я не знаю он разочаруется или наоборот примет мое решение. Я не знаю, чего именно он от меня ждал. Я и сама не знала, как поступлю.
- Как называлось то лекарство, которое они кололи маме Свете?
Расхохотался и провел указательным пальцем по моему носу.
- Маленькая страшная женщина? Они были твоим подарком. Ты можешь делать с ними все что захочешь.
- Я хочу, чтоб они жили… и всю свою жизнь жалели о том, что совершили.
- Значит так и будет…С сегодняшнего дня их жизнь превратится в ад и этот ад будет очень долгим.
Кивнул кому-то за моей спиной и снова посмотрел на меня.
- Еще раз сделаешь что-то без моего ведома очень сильно пожалеешь. Поняла? Никаких поездок! Никакой самодеятельности!