– Следуй за мной, – позвала меня
хранительница, и мы вышли из комнаты.
На лестнице мы столкнулись со второй
хранительницей и Солманом. Он был в такой же серой мантии, что и у
меня. Девушки пошли вперед, указывая дорогу в подвал. Перед
огромной двустворчатой дверью они остановились, дождались нас и в
молчании отворили створки.
Яркий свет ударил в глаза, и я
зажмурилась.
– Входите, и да услышит Мать
Прародительница ваши молитвы.
Солман взял меня за руку и ввел
внутрь. Двери за нами закрылись. Я привыкла к свету и с
любопытством огляделась. Вниз уходила тропинка к земляной площадке,
покрытой травой. В ее центре росло дерево-исполин, достигая ветвями
стеклянного купола в вышине. Перед ним сверкал небольшой пруд.
Мягкое свечение исходило именно от Древа, озаряя все вокруг словно
солнце в погожий день.
– Повесь мантию здесь, – услышала я
голос Солмана и обернулась.
Нисар стоял по пояс обнаженным в
легких белых брюках. Его мокасины остались у двери, а накидка
висела на стене. От этой картины у меня все внутри перевернулось, и
я, как завороженная, заскользила взглядом по мускулистому торсу
мужчины.
– Эми, нужно снять обувь и верхнюю
одежду, – снова обратился он ко мне, а я покраснела, быстро скинула
мягкие туфли и повесила мантию.
Закончив, подняла взгляд на нисара и
тут же снова смутилась. Он пристально разглядывал меня, а я
вспомнила, что под невесомой сорочкой на мне ничего нет, и опустила
голову.
– Пойдем, – с хрипотцой в голосе
позвал Солман, взял из ниши у двери небольшую баночку и начал
спускаться по тропинке, я последовала за ним.
Земля под ногами согревала босые
ступни приятным теплом. Дивный, еле уловимый цветочный аромат
щекотал ноздри. Мы дошли до ствола дерева и остановились. К моему
удивлению, это было то самое место, которое я видела во сне. Но в
действительности все выглядело иначе.
Розовые цветочки на ветвях пожухли и
свернулись, мощные корни торчали сухими корягами из почвы, ствол
дерева протяжно поскрипывал, будто вздыхал. Трава из ярко-зеленой
превратилась в пожелтевшую.
– Присядь здесь, – указал Солман на
бугорок. – Я нарисую на коже необходимые узоры.
Сев на землю, я замерла. Нисар
опустился возле меня на колени, открыл баночку, обмакнул пальцы в
синюю краску и принялся водить ими по моему лицу, плечам, рукам,
ногам. Ощущение его близости и нежных прикосновений будоражили,
вызывая совсем неподобающие для Святилища мысли. Солман тяжело
дышал, а его глаза начали светиться.