— Крис! Немедленно вернись в машину, а
то мы действительно опоздаем, — я дернула подругу за руку, пока она
не начала новый виток скандала. Просто утихомирить подругу потом,
все равно, что приказывать ветру не дуть. Да еще и отцу может
позвонить. Я повернулась к мужчине и чуть улыбнулась, — извините
меня, я правда отвлеклась от дороги, и...
— Да чего ты извиняешься?! — снова
встряла подруга, которая, как мне показалась, уже сидела на своем
месте. — Звони отцу или жениху! Пусть с этим му...
— Кристина! — рявкнула я, окончательно
выходя из себя, что сама бы испугалась, — немедленно вернись в
машину!
Та лишь дернула плечами и скрылась в
салоне автомобиля, громко хлопнув дверью на прощание.
— Еще раз извините, — я полезла в
сумочку, чтобы достать кошелек, — если нужно, могу
компенсировать...
— Браво! — раздалось со стороны
несколько звучных хлопков и издевательский смех. — Оказывается,
ничто людское вам не чуждо, и извиняться вы все-таки умеете. Может,
хотите и передо мной за вчерашнее извиниться?
Я испуганно подняла глаза, встретившись
взглядом с холодным взором карих глаз. Мой недавний знакомый
незнакомец стоял в нескольких шагах от нас, пристально изучая меня.
По спине снова прокатилась волна липкого страха, а лицо, напротив,
опалило жаром стыда. Он был прав.
— Я... да...
— Что? Папе позвоните? — холодно
«укусил» он мою гордость. — Пусть он извиняется за действия пьяной
дочурки?
— Что..., — поперхнулась от негодования
я, — что вы себе позволяете?! — я, сверкая от гнева глазами,
сделала шаг к нему, сжимая кулаки. — Я...
— Толь, поехали, тут ты ничем не сможешь
помочь, если уж родители..., — он не договорил, резко
разворачиваясь и снова превращаясь в ледяную статую самого себя. —
Ты прав, папа купил деточке игрушку, а вот вложить элементарные
знания в милую блондинистую головку забыл. А может...
Он бросил в мою сторону взгляд, полный
холодного презрения. Я стояла, задыхаясь от гнева и унижения, обида
клокотала внутри, не находя выхода. Но ответить ничего не могла.
Почему? Я ведь никогда не страдала косноязычием. Но внутри будто
что-то сломалось, и я прежде никогда не чувствовала столько боли
внутри. Только не заплакать! Не плакать, я сказала! Еще и
блондинкой обозвал, дальтоник!
— Вы... это... поосторожнее, девушка, —
вернул меня к реальности голос водителя, и мне показалось, что его
глазах мелькнуло сочувствие? Он как-то странно посмотрел сначала на
меня, а потом бросил задумчивый взгляд вслед своему пассажиру.