Сама церемония венчания была закрытая, на ней присутствовали только самые близкие, как пояснил отец! На мой любопытный вопрос, почему? Он только тяжело вздохнул, Акулина Андреевна ехавшая с нами в карете, издала нервный смешок! А я более требовательно посмотрела на него!
- Серафима, увидишь жениха, поймешь! - только и сказал он отвернувшись к окну.
Ехать ему сегодня не хотелось! От братьев по-прежнему не было никаких вестей! Но по правилам меня нужно было выводить в свет, до тех пор пока не будет объявлено о помолвке. Да и вообще пропускать, столь значимое мероприятие было бы не комильфо! Как сказали бы у нас.
И вот мы среди доброй сотен гостей, стоим и как другие смотрим на показавшиеся три кареты богато украшенные следующие одна за другой, первой ехала белая и похожа она была ни много не мало, на клумбу тысячи бутонов, были выложены рядами! Какая же это кропотливая работа! Нужно было же еще это сделать и быстро цветы то живые, завянут и будет не праздничная карета, а похоронный катафалк! Или у них там полив идет! Но как говорится, понты дороже денег!
Карета остановилась, гости расступились открывая проход в дом! Лакей спрыгнул с козел и распахнул дверцу кареты, вытянул рычажок, появились ступеньки! Я хоть и стояла не далеко, но мне не было видно, что происходит внутри самой кареты.
Как все тот же лакей протянул руку и на нее оперлась рука в белоснежной перчатке, следом показался мужчина, ну как мужчина! Дедушка, очень, очень старый дедушка, в черном словно смоль парике, тщательно уложенном и сзади перевязанной шелковой лентой, в черном, бархатном камзоле расшитый серебряными узорами, белая лента на груди с медалями. Кривые, как две запятые, тонкие ноги были обтянуты белыми словно вторая кожа штанами. Да они хорошо смотрятся на накаченных и молодых ногах, но на старых, кривых и тонких словно спички! Отвратительно! Подумала я тогда!
А на ногах, в тон камзолу красивые туфли, на небольших каблучках! На них я по-настоящему засмотрелась, чистое произведение искусства! Старичок вышел, распрямился на сколько ему позволила спина и подал руку, на нее легла изящная женская ручка в белой перчатке, с искусно сделанным массивным, гранатовым браслетом
на запястье. А дальше показалась девушка, рыжие огненные волосы, собранные в изящную прическу, с небольшой рубиновой диадемой венчающий голову словно корона. Глаза у девушки были опущены и потухшие, видны были красные пятна по всему лицу, такое бывает от слез. Она встала рядом со стариком, он сам аккуратно взял ее руку и положил себе на локоть и они начали подниматься по лестнице.