Но хуже всего было то, что с возвращением Астера, наши
рассветные тренировки все равно остались за Эрвиром. И кто его
знает почему! Мы надеялись, что Астер о нас не забыл, а просто
физически не мог выкроить время. Набранный первый курс оказался
многочисленнее, чем был наш. Только ведьм и ведьмаков насчитывалось
пятьдесят человек. А профессор вел дисциплины как раз у первогодков
и времени на других, видимо, у него не оставалось.
Но нам помог случай. Эрвир куда-то спешно уехал, никто из нас,
если честно не интересовался, куда и зачем. Нам просто сказали, что
в ближайший месяц его не будет. В тот день мы всей гурьбой
попрыгали от радости, взяли Майлза с его «зельем» и закрылись в
нашей с Лил комнате. К середине ночи Эзра признался всем в любви,
Ильим тихонечко заснул на моей постели, Майлз и Энни опять
целовались. А я ушла и до рассвета гуляла с Салгантом, чтобы
проветриться. Никто не побежал нас искать и пугать правилами
поведения, ловить и тем более наказывать, а отпирающее заклинание,
примененное после отбоя, снова никого не потревожило. Отсюда
следовал вывод, что в принципе пока никого не убивают и все вовремя
заходят на территорию школы, о вас почти не вспоминают.
После того дня мы не слышали об утренних пробежках полторы
недели, но, видимо, наше счастье закончилось. И в ближайшем будущем
мы выясним, какому методу устрашения врага нас обучит военный.
Хорошо бы существовало боевое вышивание, Эзра бы точно порадовался
и перестал ныть, что его руки не предназначены для подтягиваний. И
пальцы у него тоненькие, как у вышивальщицы.
Лил и Ильим еще говорили о чем-то, но каждый был занят своим.
Дописывать письма прямо перед отправкой наше с ними излюбленное
занятие. Правда, в этот раз у меня уже все было готово. И я просто
крутила в руках белый конверт, предназначенный для Правителя
Западного королевства эльфов.
Это было уже третье письмо, отправленное ему. На все он отвечал.
Только раньше я спрашивала что-то по делу, а теперь почти личный
вопрос. И я сомневалась, стоит ли ему писать о том, что я хочу
принять предложение Фредерика Мокшана.
Меня саму это не прельщало, но я не планировала идти до конца.
Хотела объявить о помолвке, и всё. Мой сосед, арендатор и
претендент на сердце (читай приданое) в одном лице после сбора
урожая решил расторгнуть договор аренды. А он пять лет был
пользователем самого крупного куска земли и платил ежемесячно.
Объяснил он всё очень просто. Поле нужно было только как опытное
для разведения какой-то особо стойкой пшеницы. После чего скучающим
голосом еще раз предложил стать его женой, пообещав, что на время
помолвки поле останется в аренде, более того, он готов платить
более высокую ренту. Так как его невеста должна достойно
подготовиться к свадьбе. Вроде бы и денег не предлагал, а
прозвучало, как будто милостыню подает.