Он нажал на кнопку отбоя и бросил телефон на стол.
— Рассказывай, — потребовала я.
Стужев пристально посмотрел на меня, и на его губах начала расплываться ехидно-коварная улыбочка.
— Что? — не выдержала я.
— А что, Маргош, клептомания заразна? — в свою очередь поинтересовался он.
Чувствую, как начинаю медленно краснеть.
— Обчистить хранилище, — укоризненно-издевательски продолжал муж. — Да, тебя в моей семье определенно примут за свою. Хотя нет — в нашем генетическом наследии умение играть на нервах отсутствует.
— Ой не скажи, — не менее ехидно вставила я.
Стужев медленно протянул руку, взял один шарик сухого завтрака «Несквик», который Генри для меня купил, и молча запустил в меня. Описав дугу, шоколадный шарик попал в декольте и там и застрял.
— Это что такое было, няшка женатая?
— Это, анимешка замужняя, моя реакция на черезмерное ехидство, — победно усмехаясь, заявил Князь.
Молча протянула руку, взяла всю пачку.
— Не смей, — предостерег супруг.
Запускаю ладонь в упаковку.
— Рита, накажу, — попытался предотвратить неизбежное Стужев.
Набираю горсть шариков…
— Хорошо, понял! — явно позерствуя, вскинул руки типа «фашист сдался без боя». — Готов искупить вину и съесть шарик.
— Какой? — не поняла я.
— Который во-о-он там застрял.
Разжав ладонь, ссыпала все шарики в тарелку, потом демонстративно вытащила попавший в цель и съела. Сама. Врагам на зло.
— Жадина, — обиделся муж.
— Ты знал, на ком женишься, — парировала я.
— На клептоманке со стажем, — хохотнул Стужев. — Да, Маргош, два сапога пара — это про нас.
Подавила улыбку. Засекший это Князь тяжело вздохнул и на выдохе протянул:
— Правда, тебя еще воспитывать и воспитывать…
Молча показала ему язык.
— Это намек? — оживился супруг.
У меня от постоянных улыбок уже скулы болят, но удержаться же невозможно.
— Ладно, — я отхлебнула остывший кофе, — чего там няшки с Георгием Денисовичем, нас искали?
— Нет. — Стужев начал демонстративно и очень откровенно пялиться на мою грудь. — Они решили, что нас схватили темные, так что даже поисков не начинали.
— То есть нас попросту бросили бы? — возмутилась я.