— Рита… — голос у этого Игната был низким, глубоким, бархатным даже.
— Игнат, — мило улыбаясь, тоже сказала я.
Бежать все равно смысла не было — эти вмиг догонят, но план спасения имелся: в домик, через дырку в стене, в лес, пробежка, дверь, выход на Землю. Нет, теоретически был еще шанс с зажигалкой, но предварительно надо было бы хоть почитать про телепортацию, а я все время на вынос няшенского имущества потратила. Два смерча приблизились к мосту, но вмешиваться темные не стали, продолжая косить под природное явление.
— Рита, — почему-то снова повторил Демон.
— Игнат. — Что, ему можно, а мне нельзя?
— Рррита! — Раскосые, абсолютно черные глаза начали яростно сужаться.
Ну и надоело мне все это, а потому нагло поправила гордым:
— Между прочим, уже Яга!
Но вместо адекватного чего-либа, Игнат снова прорычал:
— Рррита!
Заклинило его, что ли? В любом случае с этим пора было заканчивать, а потому спокойно интересуюсь:
— Что?
И темный успокоился. Мгновенно. Прямая спина, расправленные плечи, взгляд свысока. Уау, какие мы гордые.
— А, я поняла, — тяну ехидно, — это тебя после природной стихии заклинило, вот ты и повторял бесконечно «Рита».
Деградация в обозленного монстра в рекордно короткие сроки была продемонстрирована тут же.
И тут прозвучало:
— Дайрем, несомненно, в ведьмах есть что-то особенное, загадочное и притягательное, но не забывай о цели нашего появления. — Глубокий голос урага Херарда я узнала.
Улыбнулась и весело сказала:
— Здравствуйте.
Черный смерч мгновенно обратился уже знакомым мне темным, и мужчина отвесил полуироничный поклон. Не менее иронично сделала книксен. Несмотря на позерство мне откровенно жутковато стало.
Ну и понесло почему-то:
— Убивать меня будете? — невинно поинтересовалась я.
Ураг улыбнулся, укоризненно покачал головой и произнес:
— Рита-Рита, в женщине должна быть тайна, загадка, интрига, а прямолинейность вас совершенно не красит.
Нормально! Но ничего, собрались, мило улыбнулись, вежливо ответили:
— Понимаете, — кокетливо хлопая длиннющими ресничками, начала я, — тайна — это прекрасно, но не тогда, когда имеешь дело с темными, чьи мотивы еще темнее, чем они сами.