— Да. Лина закричала во дворе, и я
побежала. Она лежала на земле. Я хотела помочь, но вместо этого,
увидев рану, упала рядом без сознания. Хорошо, мама была дома и
тоже вышла на крик.
— Мама? — спросила Лина, нахмурив
бровки.
— Она рассказывала, что в тот миг,
когда увидела одну дочь в крови, а вторую, лежащую без движения,
чуть с ума не сошла.
Макс слушал, заматывая мою руку тем
же куском ткани, предварительно плотно обложив ее неизвестной
травой. Иногда он отвлекался от своего занятия, поглядывая на
Лину.
— Спасибо, — поблагодарила я.
— Вернул должок.
— В таком случае, я с тобой не
рассчитаюсь. Сколько раз ты нас уже спас? — улыбнулась я. Он тоже
улыбнулся, отведя взгляд от Лины. Сестренка зачем-то отсела.
— Ты уже его вернула, — тихо ответил
он.
— Когда это? — не поняла я, но
отвлеклась, и схватила Макса за локоть. — Постой! Твоя рука зажила.
Но как?
На том месте, где были его раны,
красовался ровненький розовый рубец.
— Раны на мне не задерживаются, —
ответил он, отдернув руку и помрачнев.
— Насколько быстро? Тебе нужна была
моя помощь или нет?
Он посмотрел на меня долгим
взглядом.
— Птица готова. — сказал он, и встал,
явно не собираясь отвечать. Хотя и так понятно, что нет.
Мы устроились на земле. Макс орудовал
маленьким ножиком, отрезая кусок за куском и протягивая нам. Мясо
было невероятно вкусным. Отсутствие соли с лихвой окупалось
душистыми и пряными травами. Первое время мы только жевали,
наконец-то набивая пустые желудки.
— Тогда почему ты позволил перевязать
тебя? — спросила я, когда смогла оторваться от еды.
— Ты была настойчива, — усмехнулся
Макс, не отрываясь от сочного куска мяса.
Лично я считала, что была больше
напугана, чем настойчива.
— У тебя на руке остался красивый
след, а на лице — нет. Ты не смог себя вылечить? — спросила
сестренка так, словно говорила о чем-то будничном.
— Лина! — одёрнула я ее.
— Знаешь, каждый, кто сказал или
спросил нечто подобное, больше не ходит по земле, — серьезно
проговорил он. Лина вытаращила на него глаза, перестав жевать, да и
я, наверно, тоже. Мы нервно переглянулись.
— Ты, правда, всех их убил? —
продолжила она. Я поперхнулась, услышав ее вопрос, и
закашлялась.
— Нет. Не убивал, — Макс расхохотался
и примирительно улыбнулся. — Наверно, просто не смог вылечить. Я не
помню, как получил этот шрам, ровно, как и б