— А ты целовалась! — заявила она с
восхищением и ужасом. — С мальчиком!
Вот ведь блин! Теперь не
отстанет!
— Лина, не надо.
— Ты целовалась!
— Лина, хватит! — Я огляделась по
сторонам, не слышит ли Макс.
— Я не знала, что ты умеешь.
— Я не умею, — выпалила я и тут же
пожалела о сказанном.
— А как тогда ты целовалась?
— Лина, тише, пожалуйста, —
взмолилась я.
— А как тогда ты целовалась? —
повторила она шёпотом.
— Не знаю.
— Макс тебя научил? — Шквал вопросов
и не думал прекращаться. — Тебе понравилось?
Понравилось ли мне? Так сильно, что
безумно хочу повторить. Понравилось ли ему? Наверно, нет.
— Нет? — спросила она, обратив
внимание на то, что я отвожу взгляд.
— Лин, не хочу об этом говорить.
— Но тебе ведь нравится Макс? Ты все
время смотришь на него.
— Нет! Не смотрю! — возразила я.
Лина снова захихикала.
— Все время смотришь. Тебе
понравилось! — не унималась она.
— Да, — уступила я. — Только это
будет нашим секретом, ладно?
Малышка закивала.
— Мне он тоже нравится. Если бы я
была взрослее, я бы тоже его поцеловала! — заявила сестренка.
— Это не я начала! — Или я?.. —
Кажется, я ему не нравлюсь. — пожаловалась я, устроившись рядом с
Линой.
— Нравишься, нравишься! Он тоже все
время на тебя смотрит, — с умным видом подтвердила она.
— Правда?
— Все время! Честно-честно.
Эти слова, произнесенные семилетним
ребенком, казались мне невероятно важными. Значит, я не ошиблась:
он что-то чувствует. Хотелось, чтобы это было именно так, а не
просто интерес к редкому феномену хождения через порталы. Как же
мне теперь вести себя, когда он придет?
Все оказалось проще. Вернувшись
где-то через полчаса, он просто взял охапку вещей и, бросив, что
пора выдвигаться, двинулся в путь. Ни слова, ни взгляда —
ничего.
Вечером на горизонте стали собираться
черные тучи. Мы долго шли, не останавливаясь, и, наконец-то присев
отдохнуть, я почувствовала, как сильно устала и проголодалась. Макс
принес ягоды в импровизированной тарелке из листьев.
— Пора ужинать, — сказал он, глядя на
мою сестренку.
Лина стала доставать из рюкзака
солидные куски мяса с нашей прошлой трапезы. Хоть еда и не блистала
разнообразием, перекус обещал быть сытным. От прежней легкой беседы
ничего не осталось, царило напряженное молчание. Как бы завязать
разговор? Лина с любопытством и хитрой ухмылкой смотрела то на
меня, то на Макса. О чем думал он, я не знала. Не желая смотреть на
него, я уставилась на ножку птицы, пытаясь не упустить ни одной
детали, прежде чем съем ее. Мясо было вкусным, даже в холодном
виде. Украдкой я все же поглядывала на Макса. Он был расслаблен,
словно ничего не произошло. Наверно, для него этот поцелуй ничего
не значил. От досады есть расхотелось. Лина корчила рожу, подавая
мне какие-то знаки, и это меня сильно раздражало. Не обращая на нее
внимания, я отложила в сторону кость и потянулась за ягодами,
надеясь, что она прекратит, и тихо ахнула, когда рука вместо ягод
коснулась горячей ладони Макса. Если я раньше думала, что более
неловким молчание стать не может, то я ошибалась.