—Диан, — вторил ему милорд, также странно растягивая слоги. — Пока ты в опале, ничего не выйдет! Прекрати цепляться за эти сведения и лучше смотри, чтобы тебе в спину не воткнули нож! Когда Его Величество успокоится, он вернет тебя ко двору, и ты сможешь ее отыскать.
—О, моя спина сегодня — это поистине горячая тема,
—со смешком ответил герцог и стрельнул в меня взглядом.
А я, кажется, густо покраснела. Черт! Стараясь не выдать ничем своего смущения, я стояла на месте и смотрела вперед, хотя перед глазами плыло.
—А что у тебя с этой малышкой? — через пару секунд продолжил герцог.
—Ничего, — ответил Крион, — ты же знаешь об этом.
—Эдвин, — укоризненно покачал головой его светлость, — я знаю о тебе больше всех, возможно, даже больше, чем ты сам о себе. Но ваши отношения… Что это?
—Это странно, Диан, я пока сам не понимаю.
—Чья она игрушка? — протянул его светлость. — Алиена?
—Нет, хотя наш доктор питает к ней интерес, но девушка то ли не понимает, то ли у нее какие-то иные планы…
Судя по жару, опалившему шею и щеки, я снова покраснела, но на этот раз от злости. Да как они смеют! Еще и в присутствии Тревора! Стоп, Эбби, урок номер два — мнение Тревора меня не волнует.
Не удержавшись, я все же бросила быстрый взгляд на лакея и с удивлением отметила, что лицо его совершенно ничего не выражает. Абсолютно.
Дальше мужчины повели обычный, ничем не примечательный разговор про общих знакомых в высшем свете, о каких-то законах и приближающемся очередном бале.
Когда все закончилось, его светлость и лорд Крион покинули зал. При этом милорд посмотрел на меня странным взглядом, словно остался мной доволен. Впустив ожидающих у дверей девушек, мы быстро убрали все со стола. Уже десять минут спустя под моим надзором служанки разбирали грязную посуду, параллельно отчитываясь, какой прибор они держат в руках, с какой стороны укладывается и под какое блюдо подается.
—Прекрасно, мисс Вайнхаус, — в дверях появился управляющий, — прекрасно. Вы показали себя сегодня очень хорошо!
—Спасибо, милорд, — сухо ответила ему, даже не оборачиваясь. Злость на их слова и на то, как они обсуждали меня, все еще клокотала внутри. И я с трудом сдерживалась, чтобы не начать бить хозяйские тарелки, при этом громко крича.