Женечка, я тебя
только потрогаю…
Я
присаживаюсь рядом с ним на краешек дивана и кладу свою ладонь ему на живот,
едва касаясь.
Я только поглажу…
Совсем
немного провожу ладонью ниже, задевая подушечками пальцев аккуратную дорожку
волос, убегающую под пояс джинсов. Множество иголочек мгновенно впиваются мне
под кожу и начинают покалывать. Я отдёргиваю ладонь и перевожу дыхание.
Я только раз губами
прикоснусь… И отпущу тебя, Женя… совсем. Пойду дальше… без тебя.
Очумевшая
от собственной дерзости и смелости, я наклоняюсь и касаюсь губами тёплой кожи
рядом с тёмным и манящим соском. Прикрываю глаза и вдыхаю… запоминаю…
И
даже не сразу понимаю, что дыхание Жени изменилось. А в следующий миг я уже в
ловушке крепких мужских рук. Резко дёргаюсь, но куда там!.. Одной рукой Женя
обхватывает меня за талию, а второй зарывается в волосы и, крепко сжав, тянет
на себя. Больно, страшно и... восхитительно. Я успеваю заметить ухмылку на
красивом лице и полусонный взгляд, прежде чем Женин язык ворвался в мой рот.
Не
сказать, чтобы я совсем была дремучая, но вот это действо вряд ли можно назвать
поцелуем. Это жёсткое нападение и порабощение. В ушах шумит, губы болят, язык
не знает, куда спрятаться, а в голове сражаются две противоречивые мысли –
непонятно, что люди находят прекрасного в поцелуях и... Вот оно – моё
долгожданное счастье!
На
моей талии Женина ладонь не задерживается. Теперь она под платьем сминает мои
ягодицы, а они мнутся очень плохо, и я почти сожалею о своём спортивном
фанатизме. А ещё я никак не могу определиться с собственными руками. Обнять стесняюсь,
а куда деть – не знаю. Так и барахтаюсь на любимом мужчине, словно птица с
подбитыми крыльями. Правое крыло едва не ломается, когда подмятая сильным
телом, я оказываюсь на спине. Сопротивляться даже и не думаю – мечта же
сбывается!
Теперь
рука Жени уже шарит по обнажённой коже ягодиц. Хоть бы внутрь не полез! Ох!
Лезет! Я в ужасе распахиваю глаза и сквозь гул в ушах слышу треск... То ли
колготки рвутся, то ли искры из глаз потрескивают.
Женя
отстраняется внезапно, но не весь. Его нахальная ладонь продолжает пробираться
в святая святых, пробуждая во мне гремучую смесь – стыд, волнение и восторг. А
в моё лицо впивается внимательный взгляд.
О, господи!
На
секунду я зажмуриваюсь от страха, понимая, что он уже всё разглядел. Прогонит?