Еще в спальне ему удалось совладать с этой штуковиной, и он имел возможность несколько раз подряд посмотреть то, что подготовила для него Тари. Его Тари… Он снова и снова заставлял этот магический артефакт запускать изображение заново и вслушивался в каждое ее слово, вглядывался в каждый жест, жадно впитывал ее образ. И хотя им с девушкой в прошлом не удалось провести достаточно времени вместе, да что говорить, два месяца, за которые он успел построить храм чувств, а затем разрушить его до основания, уничтожить все то прекрасное, что было в ней…
— Нет! — Аран со злостью стукнул кулаком по столу и от отчаяния застонал. — Нет… не сейчас… только не сейчас!
Он сцепил зубы и попытался унять боль внутри, ведь сейчас сар Мэхор должен посвятить все свое внимание именно артефакту, а еще тем словам, что произнесла Тари. Понять и передать их выше, правителям. Ведь если она права, даже если в ее словах лишь капля истины — они в огромной опасности, весь их мир, большой и бескрайний, грани которого они так и не смогли раздвинуть — все это, вся их жизнь под угрозой.
— Ладно, — он сжал пальцы в кулаки и повторил, — ладно, хорошо. Итак…
Потянулся к шару, покрутил его осторожно так и этак, ведь он все еще боялся касаться артефакта и не понимал его принципа действия до конца. Нашел выемку, так сильно напоминавшую ему контур глаза, и направил ее в сторону центра кабинета.
— Э-э-э… — Аран застыл на секунду, снова припоминая слова из инструкции, что оставила для него Тари. — ОКО, воспроизвести запись. Кхм-кхм, коло… колоро… Низшие, голограмму визуазилир… визуализировать!
Шар зажужжал, приподнялся на несколько сантиметров над поверхностью столешницы и из центра его «глаза» выстрелил луч света. Посреди кабинета появилось чуть подрагивающее изображение Тари. Девушка, а точнее, ее образ снова начал свой рассказ.
— Ост… остановить запись! — Аран повторил новый приказ из тех инструкций, что оставила ему сари Лексан, и изображение застыло.
Аран снова сжал кулаки, сдерживая порыв, и сделал шаг вперед, подходя ближе к замершей в неестественной позе девушке. Склонился, вглядываясь в ее чудесные совершенно невероятного цвета глаза, что навсегда, кажется, оставили след в его сердце. Втянул носом воздух, желая насладиться любимым ароматом, но ничего не почувствовал — призрачное изображение было не способно дать ему желаемого.