Дарьины зори. Повести и рассказы - страница 48

Шрифт
Интервал


До города добрались благополучно, в выходной день. Торговцев с мяском, кроме них, не было. Торговля шла ходко. Смели горожане всё подчистую в очередях и на цену не смотрели. Управились за три часа торговли. Время по магазинам пробежать осталось. Все вместе пошли бабёнки, Петра на защиту от воров взяли.

Пётр давно заприметил Дарью, сестру друга Ивана, но подступиться не мог. Больно строга была и до утех мужских не падка. Знал, что многие мужики на неё зуб точат, всякую напраслину о ней говоря. Некоторые и по губам от неё за сплетни получали. Замолкали на время, но потом по новой свой брёх начинали. Про баб и говорить не надо – каждая пообщипать ей космы готова была. Сами порой не понимали, за что.

Шли по базару гурьбой. Вдруг Дарья остановилась как вкопанная. Сидит мужик без ноги около будочки сапожной, молотком постукивает и покрикивает.

– Кому каблучок подбить, кому пимы подшить, подходи, народ честной. Дорого не беру. Могу сапоги стачать, коль хром отыщется.

Дарья стояла и смотрела на сапожника, не отрывая глаз. Трудно было в этом мужике признать Михаила Силантьева. Сидел он в старой, штопаной фуфайке, выставив вперёд деревяшку, привязанную к ноге. На голове шапка-ушанка солдатская, из-под которой выглядывали пучки седых волос, лицо, заросшее щетиной. Губы синюшные, как у деда столетнего. Рядом бабёнка стоит, опершись спиной о будку. Волосы всклоченные из-под платка старого, драная фуфайка ремнём солдатским подвязана, в губах самокрутка дымится.

Мелькнула мысль, что и не было к нему никогда любви. Разве, если бы она сейчас, на его месте, увидела Василия, стояла бы она так спокойно? Нет! Она бы кинулась обнимать головушку своего Василия, покрывая щетинистое лицо поцелуями. Сердце ответило болью на её мысли. Любила! Сама не понимала, а любила Василия той единственной в жизни любовью, которую, возможно, и не испытать ей более.

Товарки стали торопить Дарью, Пётр потянул за рукав шубняка. Пошла, не оглядываясь, навсегда выбросив из своего сердца человека, не сумевшего сохранить росточек её первой любви, но была благодарна судьбе за эту встречу. Всё встало на свои места. Там, на кордоне, навечно осталась её любовь. Единственная.

Домой возвратились под утро. Товарки разъехались по своим домам. Пётр поехал с Дарьей под предлогом помочь распрячь лошадку, корма задать и напоить.