- Может, – пожал плечами Торматт, –
Всё может быть. Я же говорю, как хозяин запрограммировал. Да,
кстати! Интересное дело, господа! Никогда про такое даже не
слышал!
- Нам не до твоих «интересных дел» –
кисло возразила Исабелла, – У самих дела – интереснее некуда!
- Но это тоже про кольцо! Точнее,
про перстень.
- Что? Ты имеешь в виду свой
собственный перстень? Который пропал?
- Почему «пропал»? – удивился
Торматт, – По обычаю, перед уходом в цикл реинкарнации, я подарил
его ближайшему волшебнику, который оказался рядом. Это как раз и
был, тот самый, юный чародей. Кляк.
- Как?! – чуть не завизжал Родомир,
– Он сказал, что не снимал его с твоего пальца! И ты сам это
подтвердил, когда я тебя вызвал в первый раз!
- Всё так, – чуточку улыбнулся
Торматт, – Но дело в том, что Кляк и в самом деле не снимал перстня
с пальца. Его сняла та девушка, эльфийка. И отдала нашему юноше.
Тот, между прочим, долго не хотел брать перстня в свои руки. Пока я
не поклялся Первой Нерушимой, что вреда ему не будет. Очень
предусмотрительный юноша. Похвально.
- Так что с перстнем? – нетерпеливо
перебила Исабелла.
- Он… он вернулся ко мне! – в
волнении прошептал Торматт, – Мы все знаем, что такое невозможно,
ни один материальный предмет, включая магические артефакты, не
может попасть в Зазеркалье, поэтому и появился обычай, дарить свои
артефакты перед смертью, но… вот он!
И Торматт показал из зеркала руку,
на котором переливался знаменитый перстень, хорошо знакомый каждому
Хранителю.
- И… давно он вернулся? – хищно
уточнила Исабелла.
- Ну откуда же мне знать? – развёл
руками Торматт, – Здесь нет ни времени, ни пространства. Кроме
того, здесь нет памяти. Может, я уже рассказывал вам о перстне? Я
же не помню! Для меня каждый раз, как новый раз. Вы давно меня в
последний раз вызывали?
- К сожалению, давно… – сдавленно
процедил Родомир, – Дела, понимаешь, заботы… Кто же мог подумать?..
Эх!
- Твои предположения?! – опять
перевела разговор на главное Исабелла, – Как мог перстень появиться
в Зазеркалье? Почему вернулся к тебе?
- Нет у меня предположений! –
сверкнул глазами Торматт, – Помню, что перед смертью, настроил
перстень так, чтобы я его отовсюду чувствовал. Ну, чтобы после
реинкарнации найти. Этот перстень… он мне очень дорог! Вот и хотел
предложить юноше обмен. На что-нибудь, очень для юношей
привлекательное. Ну, не знаю, чего он захотел бы, но я всякое могу,
вы же знаете. Кроме того, если бы перстень остался без присмотра…
он бы и сам… э-э-э… как бы выразиться…