Удары графа становились всё реже и
слабее. Похоже, он основательно изнемог. Я подумал, и решил, что
пора. Я развернулся к нему лицом и принял удар меча на кинжал. Я
даже не почувствовал удара. Меч графа оказался разрезанным на две
части, как будто он был бумажным. Граф онемел он изумления. А пока
он рассматривал остатки меча, я сделал ещё несколько резких
взмахов, и на пол упало ещё несколько ровно срезанных металлических
обломков. В руках графа оказалась одна рукоять. Я вновь приставил
лезвие к его шее. Только теперь это было лезвие кинжала.
- Вы признаёте себя побеждённым?
Я спросил и вдруг испугался. Если
граф не признает поражения, я не смогу прекратить бой и не смогу
убрать кинжал в ножны. Гном ведь предупреждал! О чём я только
думал, когда доставал кинжал! Я резко взмахнул кинжалом перед лицом
графа, так, что за лезвием протянулся белый ослепительный свет и
снова грозно прорычал, приставив кинжал к горлу:
- Вы признаёте себя побеждённым?! Да
или нет?!
- Да, – прошептал граф, –
Признаю.
Я с облегчением спрятал кинжал в
ножны. Победа есть – кинжал можно убрать! А то ведь, он не позволит
остановиться! И я снова любезно поклонился:
- Победа номер два, граф! Дело за
малым! А вы можете воспользоваться тем мечом, который был у
меня!
Я бережно снял с себя пояс с
кинжалом и протянул всё Бергенту:
- Прошу вас подержать это, пока я не
закончу наши счёты!
И повернулся к Семьюнеллу:
- Возьмите же меч, граф! Свой третий
поединок я буду вести с голыми руками!
Признаюсь, я рисковал. И, даже,
достаточно сильно. Дело в том, что бой голыми руками против меча
мне демонстрировал Попугай. Из далёкого китайского искусства боёв
голыми руками прошлого цикла, которое он лично обожал. Я тогда
несколько дней ходил под впечатлением. А потом начал мысленно
повторять в голове картину боя в замедленном виде. Ну, я же
рассказывал. А потом начал тренироваться по ночам, в точности
копируя движения Попугая. И, теперь был уверен, что готов повторить
такой же бой. Но в реальности ещё не разу это искусство не
применял. Так, что риск был. Ну, а для чего ещё я выматывал
Семьюнелла? Чтобы в первый раз противник был ослабленный до самой
крайней степени.
Сиятельный Семьюнелл даже сначала не
поверил. А, когда поверил, оскалился, как волк и быстро подхватил
мой меч. Эх, а где же благородство? Где эти «соблаговолите сударь
биться на равных»? Впрочем, на равных не получится. Даже, если
каким-то чудом, у Семьюнелла окажется пушка, пулемёт и автомат
одновременно, всё равно, это будет не на равных, у меня будет
преимущество. Потому, что я знаю, как с ними обращаться, а он нет!
Это, конечно, шутка, а преимущества у него не будет, потому что я
могу высосать его ауру, я могу почти мгновенно себя лечить, я могу…
ой, да много я чего могу. Вот, сейчас могу голыми руками графа с
мечом завалить. Но, не буду. Пусть живёт.