Маг взмахнул рукой и служитель храма застыл, а свечи, что он так бережно поставил на камень судьбы, вспыхнули рунами клятв и, кружась, поднялись под самый потолок белого храма. Засияли, вырезая на стене костяного алтаря два имени: мое и второго Дори. Вниз сыплется пыль и крошка, превращая растаявший воск в желтое золото. Еще несколько мгновений и вот уже тонкие золотые струйки текут по камню судьбы, чтобы написать руны брачной связи. Красиво, волнующе и ужасающе вместе с тем. Если воск застынет, я свободна от прошлого, если нет - мое прошлое «по воле богов» узнает: где я, с кем я и то, что я жива. Вот почему три добрых года подряд я уповала на слухи об аннуляции брака, но не стремилась в храм.
Тариец держит меня крепко, одной рукой под грудью, второй почему-то за бедро, выписывая большим пальцем узор на коже. Это, а еще напряжение, исходящее от него, тревожит и раздражает не меньше, чем улыбки двух нелюдей и внимательный взгляд мага, не сводящего с нас глаз. Золотые ручейки уже заполнили желобки брачных рун и соприкоснулись друг с другом, но не спешат застыть.
Чтоб тебя!.. Чтоб тебя!.. Чтоб тебя разорвало, ублюдок Урос!
А сквозь мысленные проклятия слышится, как маг обращается к Дори:
- Сколько лет дадим, господин?
- Вначале покажи, кем был ее первый.
Не надо! Слова от ужаса застряли в горле, но искусник мрака понял меня:
- Она против.
- Имя, - потребовал тариец, сжав руку на моем бедре, и я затихла. Что спорить, он все равно сильней, а захочет, так выбьет признание одной левой.
Легкий пасс рукой, и сияние, что вырезало на стене наши с потеряшкой имена, спустилось ниже, чтобы на алфавите алтаря, по одной высветить буквы ненавистного мне имени.
- Даруш Темный, - прочитал Дори, и два его преданных нелюдя тихо присвистнули. – Лорд Урос был твоим мужем? – Не поверил воин, развернул меня к себе лицом и требовательно вопросил: - Какой женой по счету ты у него была?
- П… п… - из-за страха и негодования выдавить из себя получилось только это. Он до сих пор меня ищет! До сих пор…
- Пятой? - предположил Асд. – Говорят, из семи его избранниц именно пятая пропала без вести. Сгинула в пропасти, как и Таллик.
- Вряд ли, он бы до сих пор продолжал искать пятую, - Гилт смотрел не на смертельно бледную меня, а на камень судьбы и не застывшие струйки золота. – Скорее всего она была первой, любимой женой.