- Сато Суо, чтоб тебя!
Кобыла поддержала меня громким ржанием, и боковая дверь храма тут же отворилась, выпуская благочестивого хранителя, босого, в светло-зеленом переднике повязанном поверх подкатанных штанов, с ножницами в одной руке и лейкой в другой.
- Доброго дня вам, Ясмин, - сказала, стараясь не глазеть на впалую грудь мужчины, и на татуировку хранителя брачных уз, что опоясывает его и ползет по бокам от пояса до шеи. – Извините, что отрываю…
- Торика ЭлЛорвил Дори! Света и радости вам и вашему супругу! – Садовый инвентарь из его рук быстро перекочевал на ближайшую скамью. А сам Ясмин выудил из передника яблоко, подойдя ближе ,протянул его Мартине и взяв меня за руки вопросил: - Вы пришли за благословением на рождение сына?
Моя лошадь закашлялась, я остолбенела.
- А… - абсурд, хотелось сказать мне, но слова закончились, ибо хранитель брачных уз решил пояснить свое предположение.
– Ваш муж был так счастлив вернуться к вам после войны и повторить клятвы, что обещался в этом же году построить дом, посадить дерево и зачать первенца. Росток дерева я ему уже подарил, разрешение на строительство подписал, дело осталось только за…
И с каждым его словом мне становилось все хуже и хуже. Брак настоящий, никакой фикции, его благословили не только боги, хранитель рода, но и служитель храма. И если Таллик вернется, я вновь стану бесправной…
- Вы побледнели, - заметил благочестивый Ясмин и обрадовался, - так вас уже можно поздравить? Простите мою невнимательность! А я держу вас во дворе… - С этими словами он повел меня в храм, забрал мой плащ, куртку и перчатки, усадил на диванчик в приемной у алтаря и подал чашку воды. А сам отправился устроить лошадь, ибо метель разыгралась нешуточная, успокоится не скоро, и назад он меня одну не отпустит, и уж точно не на лошади верхом.
Сглупила. Ой, как же я сглупила с побегом, с браком, со всем!
Нужно было встретить Инваго с хлебом солью, бутылью вина. Выслушать его предложение брака, мягко от него отказаться и найти альтернативное решение. И была бы я для них слепая, как все, но вменяемая. Обозы бы с удивлением встречала и всех нелюдей, как и раньше, принимала за простых мужиков. Но кто ж знал, что все так тихо-мирно обойдется? Что не будет казней, грабежа, издевательств, насилия и многочисленных смертей как при Даруше Темном. А он в свое время так же клятвенно заверял, что принесет в Гьязу лишь мир и покой. Впрочем, он и не обманул, мой родной город стерт с лица земли вместе с жителями.