Но насчет повышенной чувствительности к барбитуратам станет ясно потом, постфактум. Пока же просто борются с бессонницей и раздражительностью, что возникает из-за сокращения курева. Прикрылись легким, как они думают, транквилизатором.
Значит, все будет идти так, как идет: ускоренное дряхление, резкое снижение работоспособности, падение критичности, нарушение координации, будет плыть разборчивость речи – классика барбитуратной зависимости.
Но что случится с историей, если его пересадить с барбитуратов на бензодиазепины? Нитрозепам-то уже есть. А сверху прикрыть ноотропами… К примеру, фенибутом, он уже разработан и даже есть в аптечке космонавтов.
Что на выходе-то получим? Лучше станет стране от сохранившего критичность и работоспособность Брежнева или хуже?
Я сладко потянулся и отправил себя на кухню. Пообедаю, и за письмо. Юрий Владимирович уже заждался весточек от Квинта – скоро четыре месяца, как ничего ему не писал. Вон афиши уже по городу расклеивают с предложением поговорить.
Ладно, попробую полечить экономику, посмотрим, что из этого выйдет. И начну профилактировать Чернобыль, а то как раз сегодня по радио услышал радостное сообщение про включение первого энергоблока в сеть. Плюс подкину кое-что из геологоразведки для поддержания реноме. Ну и дорогой Леонид Ильич…
Эх, проблема выбора в том, что он есть. Я еще немного помаялся и, мысленно махнув рукой, решил: «Ладно. Из двух зол выбираю то, которое раньше не пробовал. Значит, письмо будет из четырех блоков. Инфляция, месторождения, реактор «Бук» и Брежнев. Вы уж не обманите мое доверие, Юрий Владимирович…»
Вторник 27 сентября 1977 года, вечер
Ленинград, Тучков переулок
В первый раз к маме на работу я явился незваным гостем. За страшненьким фасадом с надписью «Библиотека Академии наук СССР» на фронтоне таились километры книжных и журнальных полок. Книги-то ладно, а вот журналы! Для реализации замысла мне надо залегендировать знакомство с несколькими десятками статей. Не сейчас, конечно, потом, где-то через год, когда этот вопрос встанет. А он ведь встанет…
Мало было в стране библиотек, сопоставимых по своему журнальному фонду с этой. А чего вдруг нет, всегда есть в другой библиотеке по межбиблиотечному абонементу. Мне крупно повезло, что мама работает именно здесь, а режим в советских учреждениях такого типа очень формальный.