– Ого, – я даже присвистнул. –
Слушай, это же… ты хочешь сказать, что тут целый мир? В игре?
Олег посмотрел на меня, как на
непонятливого ребенка.
– Как бы тебе объяснить, чтобы до
тебя дошло... – начал он. – Пойми, есть сильные сомнения в том, что
это реально игра. По крайней мере, большинство из наших сошлось на
том, что надо жить здесь так, будто это реальная жизнь. Я, во
всяком случае, так живу.
– Наших? – я снова решил уточнить. –
Здесь таких много?
– Сотни, я думаю, – ответил Олег. – Я
знаю несколько десятков по эту сторону Чернолесья. Но есть еще та
сторона, да еще остальной мир. Да и здесь я знаком не со всеми.
– И все тестировали игру Грановского?
Это ж сколько народу должно было пропасть?
– А ты думаешь, что мы там пропали? –
спросил он.
– Ну, я же здесь... и ты... – я
огляделся по сторонам. – Я здесь уже целый день. А ты говоришь, что
вообще девятый год. Ты думаешь, тебя никто не стал бы искать? Не
пошел бы в полицию? Не вышел на Грановского?
Олег вздохнул и лег на спину,
подложив руки под голову.
– Ты думаешь, мы тут все это не
обсуждали? – спросил он голосом, полным усталости и задавленной
боли. – Все, кто сюда попадает, тут же начинает раздумывать об
этом. И никто ни до чего не додумывается. Я не знаю, искали ли меня
там. Я знаю, что я до сих пор здесь, понял? Надо из этого исходить.
С этой минуты, это твоя жизнь.
– Ну, хорошо, – я попытался
переварить в голове услышанное. – И что это за жизнь? В чем она
заключается?
– Нас здесь называют егерями, –
произнес Олег. – Мы убиваем нежить, что живет в Чернолесье. За это
капает опыт. Опыт позволяет прокачивать навыки. Все, как в играх,
только это не игра. Тут убить могут. Сразу и по-настоящему.
– Навыки... в смысле? Они у меня
сразу появляются? Типа, я не умел стрелять из лука, а потом нажал
кнопку, и сразу умею?
– Да, что-то вроде того, – Олег
кивнул. Было совершенно непохоже на то, что он шутит. – У тебя по
дороге сюда был хоть один левелап?
– Один был, – ответил я, вспомнив
рушащийся мост.
– Значит, можешь прокачать один навык
и выбрать пару перков.
– А как? - спросил я.
– Сделай вот так, – ответил Олег,
поднявшись с земли и сложив из пальцев прямоугольник: таким жестом
киношники показывают границы кадра. Я повторил за ним, и у меня
перед глазами развернулась прямоугольная менюшка, стилизованная под
старинный пергамент. Чернильно-черными буквами и цифрами на ней
были выведены мои характеристики.