— Раньше ты всегда меня доводила до дома без падений, — проворчал Никита.
— Раньше я весила на десять килограммов больше, — хмыкнула Саша. — Хвать ныть, Державин. Пошли на выход. Я спать хочу. Ты меня от интересных сновидений отвлекаешь!
— Надеюсь, в этих сновидениях был я? — поинтересовался Никита, вставая с места. Вернее, пытаясь встать с места. Его повело в сторону, и он опять уселся на пятую точку.
Сашка опять вздохнула. Кажется, это входит у неё в привычку. Вот уж никогда не думала, что обзаведется этой привычкой тургеневской барышни. А всё из-за Державина, мать его. Иногда ей очень хочется его убить, вот как сейчас.
— Мне вас и в реальной жизни за глаза хватает, — ответила чистую правду Соболева, стараясь не косить на действительного героя её эротического сна.
«Ах, Вячеслав, Вячеслав, знали бы вы в каких позах я вас час назад имела в своем воображении», — её мыслишки так и норовили убежать в сексуальную плоскость. Интересно, Василевский на всех девушек так влияет или только на неё? Женские гормоны Соболевой в его присутствии танцевали ламбаду. Если и другие представительницы слабого пола так реагировали на него, то ничего удивительного, что Слава предпочитает тренировать мужчин. Её он взял к себе под крыло только потому, что Гавр попросил.
— Жестокая ты, Сашка, — хмыкнул Державин, отвлекая её от мыслей о Славе, кровати и наручников.
— Уж какая есть, — пожала плечом Соболева. — Слав, поможешь дотащить этого слегка перебравшего джентльмена до машины?
Не хотелось ей на своем горбу тащить стокилограммовую тушку. Она девочка, как никак. Пусть мужчины погрузочными работами занимаются.
— Ты всегда выбираешь завуалированные фразы. Почему? — Никита не желал затыкаться. Вот есть мужики, которые после попойки спать заваливаются, а этого на поговорить пробивает.
— Обзывать своего прямого начальника чревато, Никита, — пояснила она, — поэтому приходится намекать и виртуозно обходить острые углы. Вот так и взращивается талант дипломата.
Слава подошел к дивану и помог Державину принять вертикальное положение. Надо отметить, что ник почти не качался.
— Разрешаю тебе меня обзывать, Сашуль, — смилостивился босс, вызвав у неё усмешку. Он становится таким милым, когда выпьет, жаль только, что будит её посреди ночи.
— Я обязательно вам напомню ваши слова, дорогой начальник, — фыркнула Александра. — Всем доброго вечера!