— Пойдем отсюда, - позвала я Доротею, - мне здесь не
нравится.
— Нет, - хрустнув
фарфором, покачала головой кукла. – Мы пришли сюда, чтобы ты проявила, наконец,
свой дар. Посмотри вокруг, Маргарита. Посмотри – и скажи, что здесь произошло
шесть лет назад. Я знаю, что все произошло именно здесь.
— Ч-что произошло?
Впрочем, я лукавила: я знала, что здесь произошло.
— Она умерла именно
здесь, да? – передернув плечами, спросила я.
Кукла молчала, въедливо глядя мне в глаза. Даже не ерничала и
не обзывалась: наверное, она и правда хотела помочь Надюше. И я этого хотела.
Честное слово, хотела! Но…
— Доротея, пойми ты, я
ничего не вижу… То есть, вижу, чувствую, что здесь случилось что-то ужасное –
но что именно? Мне холодно здесь. Очень холодно. Прошу, давай уйдем.
Но кукла меня жалеть не собиралась:
— Расскажи, что ты
видишь. Ты видишь чашку с кофе? Видишь, кто держит ее в руках?
— Нет! Не вижу я
никаких чашек! Господи, я уже говорила Якову, что дара у меня нет! Вы все
ошиблись! Оставь меня в покое, наконец!
Я вспылила. Разозлилась на бездушную куклу настолько, что еще
немного – и швырнула бы прочь, лишь бы выбраться из ужасной комнаты. Не знаю,
каким чудом я сдержалась и всего лишь обошла Доротею – а потом пулей вылетела в
дверь. Снова комната: будуар или что-то вроде этого. Она, судя по всему, тоже
принадлежала баронессе, но здесь мне было куда спокойней.
— Ее нашли тут, у
двери - услышала я кукольный голос, - с оборванной сонеткой в руках и возле
разбитой чашки. Говорят, она страшно кричала перед смертью… но когда слуги
прибежали – баронесса была уже мертва.
— Жуткая история… И
все-таки хочешь ты или нет, но мы уходим.
— Никуда мы не уходим!
– тут же запротестовала кукла. – Ты вернешься в спальню и попробуешь еще раз! –
Паршивка даже попыталась удрать – но я теперь уж решила проявить характер и
грубовато схватила ее, зажав под мышкой.
Кукла страшно трепыхалась, а я не слушала и пыталась
справиться с замком на входной двери, и когда мне все-таки это удалось –
оказалось, что я снова вернулась в Янтарную гостиную. Выходит, все левое крыло
первого этажа, включая Хранилище и обитель бабушки Маргариты, принадлежали
когда-то Любови фон Гирс? Любопытно…
И розы. Мне живо вспомнились розы из стишка на латунной
табличке – они ведь были здесь всюду в этой комнате. Большие и желто-коричневые
розы, с мастерством выложенные янтарем на стенах всех стенах.