Послышался треск сминаемого дерева.
Верхняя направляющая сломалась под сильным давлением, и дверь с
шумом рухнула на пол. Мелькнул росчерк темной кочерги. Орудие
попало точно в лоб ближайшему головорезу со сверкающей лысиной.
Бандит рухнул на пол, отправившись в глубокий нокаут, но вместо
него в комнату проникли его подельники, в том числе и главарь в
доспехах. Позади неловко переминался тот самый негодяй, получивший
от меня ударом в зубы. Судя по всему, боец из него теперь
никудышный.
- Навались! Со всех сторон!
Слегка изогнутый клинок ударил по
щиту, и я понял, что защищаться не так легко, как я представлял
себе вначале. Но в то же время я осознал, что мышечная память тела
помогает мне управляться с оружием и щитом. Очевидно, что прошлый
владелец тела умел фехтовать, и мне передалась частичка данных
умений. Я решил не придумывать ничего нового, а довериться
инстинктам.
Кочерга заблокировала выпад бандита с
кинжалом. Щитом я защитился от нападок второго. Мне удалось ткнуть
кочергой одного из бандитов в живот, однако удар получился не
слишком сильным. Постепенно я отступал назад, кольцо вокруг меня
сжималось.
Носатый ударил своим длинным широким
клинком, похожим на фальшион, и я принял удар на кочергу. Вот
только его целью было не нанести мне прямой укол, как оказалось.
Главарь прочертил клинком по орудию, из-за чего высек сноп
оранжевых искр и грязного нагара. Кончик фальшиона ушел вниз и
коснулся моей кисти. Стрельнула резкая боль, я отклонился назад.
Гарды у кочерги не было, чем мерзавец сразу же и
воспользовался.
Я уперся в стену, глядя исподлобья на
наседающих противников. Ярость клокотала в душе.
- Режем Ублюдка Ли! – скомандовал
носатый, и его подельники с гоготанием набросились на меня.
Я выставлял щит, махал кочергой. Даже
иногда попадал, но силы были явно неравны. Противники наносили
удары, пользуясь преимуществом в численности. Вскоре мои руки,
ноги, тело и даже лицо обзавелись резаными и колотыми ранениями
разной серьезности. Пол был усеян кровавыми брызгами. Не только
моими.
Бой складывался явно не в мою пользу.
Но в какой-то момент я обрел словно бы второе дыхание. Мне стало
все равно, погибну я здесь или нет. Из глубины естества поднималась
какая-то странная сила. Я почувствовал необычайную легкость. Сила
готова была выплеснуться наружу, и я позволил ей это сделать, решив
послушаться своего тела, которому подобная ситуация была
привычна.