Я посмотрела на Кирилла с немой болью. Его взгляд, словно электрическим разрядом прошелся по мне. Оказывается, этот мужчина умеет не только словами наносить удары.
- Если всё так и продолжится, то ты здесь останешься дольше, чем на месяц.
- А если я возьму часть долга на себя? – голос у меня слабый и тихий.
- Каким образом? Натурой? – его рот изломился в кривой холодной насмешке. – Учитывая, что деньги ты так и не взяла, то долг остался прежним. Хотя, трахать я тебя буду просто так, этим ты своему папаше не поможешь, а мне приятно сделаешь.
- Думаете, я испугалась? – хилый лучик невысказанной злости заколол у меня в груди. – Можете иметь мое тело сколько угодно, я ни одной эмоции не покажу и душу свою сохраню от ваших грязных грубых лап.
Кирилл резко сделал шаг вперед и так же резко остановился, будто оттягивая себя от непоправимого поступка, который может вот-вот совершить.
- Ты получишь массу грёбанных эмоций и душу свою не убережёшь от меня, кроха. Запомни это, - он шумно втянул в себя воздух и медленно выдохнул. – Отдыхай, - развернулся на пятках и ушел, оставив меня наедине с неприятной тишиной.
7. 6.
Я чувствовала себя так, будто меня поместили в сказку, где девушке пришлось жить в замке Чудовища. «Аленький цветочек»? «Красавица и Чудовище»? В общем, разница здесь небольшая. Я находилась под замком, условно говоря. Дальше двора, что был окружен высоченным забором, я выйти не могла. Весь мой мир быстро сузился до размеров одного-единственного дома, чьим хозяином был Зверь.
Присутствовал ли страх? Теперь уже нет. Я боялась только Кирилла, но не своего положения. В сущности, не так много изменилось в моем существовании. Когда я жила с отцом, то тоже не могла вот так проснуться, решить куда-нибудь пойти, погулять и немедленно сделать это. Отец берег меня и в школу я всегда ездила в сопровождении охраны. Потом уже в старших классах иногда могла сама возвращаться. Позже появился Антон. Папа не запрещал мне с ним встречаться, но особой радости тоже никогда не испытывал по этому поводу.
Теперь всё практически повторялось, только за исключением, что мои первые отношения безвозвратно утрачены и в этом доме я чувствую себя до невозможности одинокой. Зверь, хоть и угрожал мне, что затащит к себе в постель, но ничего подобного вот уже неделю не происходило. Наверное, он это сказал из злости, нежели желая усмирить меня. Пусть так. Главное, чтобы я поскорей домой вернулась.