Он должен был умереть в первые же минуты пребывания в магическом
мире, но держался вполне уверенно. Она отстранилась от него, чтобы
не привязываться ещё больше и погрузилась в свои мысли, а он всё
это время шёл рядом и не мешал ей.
Он слаб. Слишком слаб. И он даже не представлял насколько, но
его уверенность, что он со всем справится, подкупала. Все
насмехательства над собой чаще всего терпел молча, и сдерживал
ответную злость, что вызывала у нее весёлость.
После первой ночи среди рабов с первой мерой он должен был
осознать всю глубину пропасти даже между ними, но этого не
произошло. На утро он был всё такой же уверенный в своих силах и в
стремлении дойти до этой выскочки. Каждый раз, вспоминая её, у неё
сжимались кулаки.
Одной проходить через миры тяжело и страшно, так она убеждала
себя, почему и взяла Мага с собой в магический мир. После
очередного перехода он точно должен был умереть, ведь магический
фон усилился, но и тут он вёл себя так, будто и не чувствует
окружающего давления.
Она сама проверила его меру и удивилась, что она есть. Лишь
капля, даже до первой меры не дотягивает, но ведь есть. Может,
поэтому он держится? Камень при регистрации ничего нового для неё
не показал так же, как и лекари ничего нового ей не сказали. Он
умирает, только медленней, чем должно быть. Изула не могла его
взять с собой, ведь мало того, что придётся тащить на себе, так ещё
он всё равно по дороге помрёт, а это лишь трата времени.
Она не хотела с ним расставаться, но и брать с собой тоже не
могла. Для себя и для него она придумала отличный повод, чтобы
расстаться, потому что по нему их могут выследить и спровоцировать
нападение, но сама надеялась, что он выживет, и его возьмут в плен
и доставят в Лаврош, где она сможет его найти. Но что-то пошло не
так. Уже через пару дней она едва улавливала его. Умирает? Ранен?
Болен? Она изводила себя мыслями, которые всё возвращались к нему,
и даже помышляла покинуть свой караван, чтобы найти его. «Ведь он
спас мне жизнь». Ей и в голову не могло прийти, что он научился
ставить доспех из силы и тем самым укрываться от окружающих
«взглядов». Единственная причина, по которой она всё ещё
чувствовала его – была повязка на его запястье с принадлежностью к
её Дому, к дому, которого ей ещё предстоит… Кулаки снова сжались,
как только она представила, что Дом и он может достаться этой
выскочке.