Увы, собственный дар для нападения я применять не могла. Он и
для защиты-то почти не годился. Вот такая глупая ирония: считаясь
одной из сильнейших ведьм страны, я не имела возможности
использовать силу во вред кому-либо. Стоило мне только ударить
боевым заклинанием, и оно мгновенно возвращалось ко мне с
десятикратным усилением.
С защитой дела обстояли не так критично, но отдача тоже была
неприятной. А вот переноситься в пространстве с помощью своего
дара, как сильные колдуны, я не могла. Мне после такого становилось
очень плохо, дурнота не отступала больше суток. Потому для
мгновенных перемещений приходилось пользоваться артефактом
переноса.
Сутью моей магии являлись созидание и гармония – самое мирное из
всех возможных направлений. Я могла помочь быстро вырасти целым
лесам, очистить воду в реках, могла устранить последствия
магического выгорания почв и источников. Я чувствовала этот мир и
всех существ, его населяющих. Я ощущала его дыхание, его пульс, его
настроение, его энергию. Таких как я называли резонаторами. И
именно на нас держалось магического равновесие.
Мы считались хранительницами, важнейшими из одарённых. Но вот
защитить самих себя не могли. И для этого у меня имелся охранник и
куча артефактов.
Но даже со всем этим я не чувствовала себя в безопасности. Не
после того… что со мной сделали маги.
Нет, не хочу вспоминать!
Глубоко вдохнув, прикрыла глаза и представила перед глазами воды
спокойного моря. Где-то вдалеке раздавались крики чаек, слышался
шум прибоя, по голубому небу медленно плыли облака…
Выдохнула. На душе стало спокойнее. Эта техника, которой меня
научила бабушка, помогала почти всегда. Когда-то она посоветовала
мне придумать такое место, где я смогу чувствовать себя в полной
безопасности, где мне будет хорошо и спокойно. И в голову пришёл
образ уединённого необитаемого острова, прекрасного и волшебного. А
примерно в двадцати метрах от берега его окружала выступающая прямо
из воды высокая стальная стена с острыми пиками. Чтобы никто не
смог проникнуть в мой маленький мир.
***
Покинуть дом в столь поздний час труда не составило. Я просто
ушла, ни от кого не прячась, не придумывая оправданий или
отговорок. Так уж было принято в нашей семье, что никто не лез в
жизнь другого. Мама жила сама по себе, предпочитая по вечерам
общество так называемых подруг, среди которых, не сомневаюсь, было
немало молодых мужчин. Отец же вообще открыто проводил ночи у
любовницы, молодой ведьмы из обедневшего рода. Младший брат всю
неделю жил в своей военной академии, приезжая домой лишь на
выходных. Но даже тогда мы с ним предпочитали делать вид, что друг
с другом не знакомы.