- Пусть так, но и по нашим законам девушка княжна… хотя мне,
признаться, едино. Мне ли вам напоминать, любезная Люциана
Береславовна, что по уставу Академии все студиозусы равны?
- Еще скажите, что и вправду в это верите?
Он хмыкнул, не пойми, не то согласился, не то наоборот, но
больше ничего не сказал. А Люциана Береславовна одарила меня
раздраженным взглядом.
- Милочка, вам все же лучше в знахарки пойти…
Вот чего я никогда не любила, так это того, когда мне указывали,
чего мне лучше будет. Тогда-то отцова кровь, кипучая, и
просыпалась.
- Нет, - я подбородок подняла.
Быть может, энта самая Люциана Береславовна и колдунья немалое
силы, и боярского роду старинного, а все одно, не хозяйка она
мне.
И жизнь не ее, моя решается.
- Деточка, подумай… чего тебе среди боевиков-то делать?
Я прикусила язык: сдается мне, что не оценят тут правды, а лишь
поводу для отказу сыщут. Уже вон ищут. Хмурится Люциана
Береславовна, стучит коготочком по столу. Улыбается недобро
Мирослава. Старушка глаза прикрыла, только пальцами шевелит, будто
паучиха старая паутину плетет.
И разом похолодело внутри.
Нет уж. Не отступлюсь. И пальцы сами веревочку нашарили, на
которую я монетку дареную подвесила, для надежности, стало
быть.
- Вот, - сказала я. – Возьмитя. А я все одно боевиком стану…
И Фрол Аксютович усмехнулся, показалось, с пониманием…
Глава 6. В которой все ж таки
решается судьба Зославы
Ох и не по нраву им пришлася монетка.
Мирославу перекривило аж, навроде того мужика мраморного,
который коней держал, старушка налилась нехорошею краснотою, за
сердце схватилася, заохала.
Люциана Береславовна и вовсе сделалась бледною.
- Все равно, - сказала она очень тихо, да только слух у меня от
деда, а он в стоге сена мышиное гнездо по шубуршанию вытрапить
способный был. – Это… невозможно!
- Будто бы у нас есть выбор, - также тихо ответила старушка.
- Он… он окончательно потерял край! В конце концов, этот его
поступок… он явно свидетельствует о душевном нездоровье…
- Аккуратней, милочка. И у стен есть уши… но куда печальней то,
что у нашего Мишеньки имеются покровители…
Старушка подняла меховой воротник, и речь ее сделалась вовсе
неразличима.
- Но они разумные люди… и быть может, задумаются над тем, что
слишком уж потворствовали его прихотям…
- И вы хотите сказать, что… - Люциана Береславовна склонила
голову, разглядывая меня с этаким интересом. – Нет… все-таки это
как-то совсем уж чересчур…