Смутные подозрения охватили меня с момента, когда я разглядела черно-синюю форму, но чем ближе мы подходили, тем отчетливее становилось понятно – адепты! Причем знакомые все лица!
И гномы шумят, звон такой, что не только вороны, но и мыши летучие всполошились, разбушевавшиеся воины поют воинственное «Ух вломим!», дети цветами уже не столько на дорогу, сколько друг в друга бросаются, мы с Юрао в толпе гномов, а у адептов Академии Проклятий глаза все больше и больше становятся…
Ну а когда гномье музыкальное творчество стихло, едва мы достигли ступеней храма, раздался знакомый гоблинский глас:
– Э-э-э, так чья свадьба-то?
«Жловис!» – мысленно простонала я.
– Свадьба почтенного мастера стекольщика Ойоко, – с достоинством ответила одна из гномих.
Среди адептов Академии Проклятий началось брожение, после чего все вопросительно уставились на меня. Когда в храм поднялись окованные броней, затем несущие арку, следом сами новобрачные, и пришла пора нам с Юрао тоже подниматься, Жловис неожиданно выскочил, взобрался на ступеньки и вопросил:
– Как же так, Дэйка?
Юрао хотел было ответить, но я его опередила и поучительно начала:
– Вас, уважаемый господин Жловис, просили передать мне, что я на свадьбу опаздываю, не более и не менее. И вот вам загадка: с чего один гоблин привратник решил, что это моя свадьба?
– Резонный вопрос, кстати, – добавил Юрао, увлекая меня вверх по ступеням.
– Так… это, – гоблин почесал затылок. – Дэйка, а то, что леди Митас сказала?
У меня сердце замерло, рука дрогнула, и Юр это заметил. Сжал мою вмиг похолодевшую ладошку и переспросил:
– А что с Митас?
Жловис замялся и пробормотал:
– Что Дэйка и… и… и лорд-директор…
Юрао расхохотался. Весело и чуть-чуть издевательски, и хохотал он так, что мне самой смешно стало. И гоблин даже улыбнулся.
– Весна, – отсмеявшись, протянул офицер Найтес, – время активизации умертвий и галлюцинаций.
И мы поднялись в храм. Ну а в храме Бездны уже не до смеха – место святое, здесь даже улыбка как-то кощунственно выглядит.
Вообще у храмов Бездны история своя, особая – по легенде это следы щупалец Хаоса, который поработил Тьму. Именно богиню Тьму. Он вырвался из песков Миров Хаоса и направил все силы на уничтожение той, что когда-то была его душой, хотя в некоторых трактатах утверждают, что они были супругами. И схватив ее, Хаос освободил всех нас – людей, гномов, дроу, эльфов, оборотней, друидов, лесных, вампиров, нежить и нечисть – всех, в общем, от Тьмы. А Бездна стала для нее заточением. Но Тьма наша мать, и все мы рано или поздно вернемся к ней, то есть в Бездну. Хотя в свете добытой Рианом у Бессмертных информации, про то, что смерть это как раз свет…