– За ним оставалось ещё шесть лет.
Шесть долгих лет, – сказал Жизнь, обвиняюще сверля Смерть горящими
глазами. – А ты просто забрала их у него. Ты могла попытаться.
– Нет, не могла. И не стала бы, даже
если бы такая возможность была. Эта душа подошла к грани, созрела
для смерти, и я – Смерть, – за ней пришла, вот и всё. А вот если бы
ты меньше болтал и тщательнее искал бы тварей, то мы успели бы
уничтожить их до того, как они украли энергию этого человека.
На самом деле Смерть сомневалась, что
их разговор на что‑то повлиял, но ей было так больно от печали, что
захотелось оттолкнуть жизнь. Тоже сделать ему больно… Чтобы он
понял с кем имеет дело, чтобы не был таким добрым и заботливым.
Чтобы не смотрел так, будто понимает.
Жизнь потух. На его лицо набежала
тень, он сжал губы так сильно, словно ему под сердце загнали иглу.
В светлых глазах вспыхнули и погасли звёзды, руки бессильно
опустились.
– Ты права, – сказал он тихо. – Я был
слишком беспечен. Это полностью моя вина. Тут есть ещё скверна?
Чувствуешь её?
Смерть отрицательно мотнула головой.
В груди давило, ныло… Сцепив зубы, она ждала, что Жизнь
телепортируется в Поднебесье, но он не торопился, точно хотел ещё
что‑то сказать. Лицо у него стало совсем бледным, почти как у самой
Смерти, а в воздухе запахло грозой:
– Знаешь, – выдохнул он, поднимая
взгляд, – я ведь каждую жизнь ощущаю. Если глаза закрыть – точно
огоньки горят. А когда кто‑то из них гаснет – всегда это чувствую.
Каждую секунду кто‑то умирает там и здесь, но когда жизнь, вот так
запросто, обрывают прямо на глазах. Сложно оставаться спокойным. Я
думал, поймаю тебя на чём‑нибудь. Увижу, как ты нарушаешь
равновесие ради прихоти, но, похоже, это я сам виноват. Сам убиваю,
когда медлю, когда позволяю существовать скверне… Ты единственная
показала мне эту правду. Я бы хотел… и дальше с тобой ходить на
охоту. Мне нужно привыкнуть, что души уходят. Иначе я до конца
времён буду валить на тебя свои неудачи. Это было бы нечестно, как
думаешь? – он невесело хмыкнул. – А параллельно мы могли бы
разобраться с твоей печалью. Ну, что скажешь? Мир?
В полном ужасе Смерть взирала на то,
как Жизнь протягивает ей руку. В груди жгло. Как это вообще было
возможно? Она обвинила Жизнь в худшем, прямо на его глазах оборвала
нить души. Она обнимала его, желая большего, и после всего этого
Жизнь хочет пожать ей руку?