– Начало положено, – пробормотала,
осторожно убирая руки. Грани не разъехались, хотя снизу и сверху
были видны крупные просветы.
Смерть никогда раньше не зашивала
дыры между мирами и до последнего не была уверена, что получится.
Но, похоже, всё не зря.
По её прикидкам на такую дыру
понадобится минимум шесть стежков. Она успела сделать ещё два,
когда из темноты выпрыгнула скверна. Смерть схватила косу и вогнала
лезвие прямо в голову гадине. Издав предсмертный вой, тварь
завалилась набок.
Тяжело дыша, Смерть вернулась к
работе. Между следующими стежками ей пришлось ещё трижды
отвлекаться на чудовищ, и каждый раз её хлысты били слабее, а руки
дрожали под весом оружия. Работа с пространством отбирала слишком
много сил.
Но вот остался последний стежок.
Сделав его, Смерть отрежет себя от мира снаружи. От Жизни…
Всё будет кончено.
“Так надо”, – бормотала она.
Дрожащими от напряжения руками она продела иглу через грани
пространства, натянула нить. Внутри взревела печаль, потянулась к
искре света, что должна была вот‑вот исчезнуть.
Осталось последнее усилие, но Смерть
вдруг замерла. Ей показалось, что она слышит снаружи звук
торопливых шагов, чей‑то отчаянный крик. Сквозь последний крохотный
разрез пробился солнечный луч… что было невозможно, ведь на снаружи
стояла поздняя ночь.
“Показалось”, – решила ангел и
натянула нить до конца, резким взмахом завязала узел. Рваные грани
сомкнулись, навсегда отрезая Смерть человеческого мира.
Тяжело дыша, Смерть повернулась к
глазеющим на неё из тьмы тварям. Теперь это был только вопрос
времени, когда они её прикончат.
– Ну же, идите сюда! – крикнула она
скверне, а на самом деле пытаясь перекричать воющую внутри
тоску.
Монстры взвыли и кинулись со всех
сторон.
***
Смерть не могла сказать, сколько
продолжалась битва. Чужая и своя кровь заливала ей глаза, но ангел
продолжала размахивать косой, срубая головы, конечности, хвосты,
которым потеряла счёт.
Хлысты уже давно перестали
подчиняться и безвольно висели за спиной, руки онемели и не
слушались, ныло плечо, прокушенное особо изворотливой скверной.
Смерти казалось, что эта борьба
продолжается вечность, а всё остальное – Жизнь, Любовь, Мудрость –
плод её фантазии. Поэтому, когда во мраке преисподней почудилась
искра, она списала её на игру помутневшего от боли сознания.