– Да, я и сам хотел предложить. Есть
всё равно больше не хочется.
Оба поднялись одновременно. Сзади
них, метрах в трёх, сидел дед, с виду бедняк, да и судя по еде -
тоже: ел пустые капустные щи, да с таким удовольствием, что видно
было, жил он впроголодь.
– Отец. Мы уходим. Иди поешь мяса.
Или забери с собой, – негромко сказал Бал, обращаясь к старику.
Глаза того загорелись, он сразу
воспрянул духом.
– Спасибо большое! – подойдя ближе,
чтобы пожать руку благодетелю, искренне поблагодарил дед, чуть ли
не пустив слезу. – Знали бы, как сильно сейчас меня выручаете.
– Ничего, старый. Всем нам того не
избежать, – отмахнулся Бал, будучи поддатым. Трезвым он бы такое не
отмочил.
– На вот… – достав десять золотых и
сунув их незнакомцу в руку, произнёс Орта.
– Нет, нет. Что вы, спасибо. Это
слишком, – попробовал отказаться старик.
Пускай он был беден, но горд и
никогда в жизни не просил милостыню, работал всю жизнь. Но на
старости лет судьба сыграла с ним злую шутку.
– От нас не убудет, – настоял
Бал.
Орта вновь сунул деньги ему в руку, и
тот всё же взял. Друзья отчалили, чтобы не смущать старика, а тот
подальше спрятал монеты и сел поесть, переполненный противоречивыми
эмоциями и чувством благодарности.
Пять минут, и друзья очутились в
номере за закрытой дверью.
– Я и сам хотел сюда подняться. Нужно
отдать тебе твою часть денег. Встал пораньше и всё продал, а потом
меня перехватили стражи, – начал Бал разговор с новой темы.
– Здорово.
Паладин снял сумку, мысленно отдал
команду системе и перевернул рюкзак, высыпав множество мешочков с
золотыми монетами на кровать. Потом повторил действие ещё несколько
раз.
Гора кожаных мешочков, и в каждом по
тысяче. Орта обомлел, хотя особой тяги к деньгам давно не
испытывал, он её перерос.
– Девяносто пять тысяч. Твоя доля –
половина. И десять больших склянок, – он аккуратно достал десять
флаконов с живой водой.
– А драгоценные камни? – вспомнил
Орта.
– Стоит оставить. Ими можно
рассчитываться, где угодно – в Гардаре и даже в землях Марании, а
имперскими монетами – не везде. Да и от налогов утаим. А с
остального содрали десять процентов, – пожаловался Бал.
Денег было много, но Бала это не
радовало, он даже не улыбнулся ни разу, ибо сильно волновался,
настраиваясь на более важную тему.
– Делить их не будем? – решил
уточнить Орта.