Посмотрев на наглеца с раздражением, девушка скрестила
руки перед грудью:
— Тц, никакого уважения к старшим. Чего тебе?
— Хотел прикупить пару глаз саблезуба, — начал он
перечислять нужный товар, — И болотный стручок, хватит трёх... О,
эточешуйчатка? Как раз хотел попробовать новое
зелье...
— Постой-постой, как там тебя зовут?
— Перегрин, – отозвался мальчик.
— У тебя деньги-то есть,Перегрин?
Услышав вопрос босмерки, он оглядел себя, снова посмотрел
на девушку, ещё раз осмотрел себя и сказал:
— Ты серьезно? По моей одежде не видно, что у меня есть
деньги?
Почему же он так сказал? Стоит понять один нюанс. Родители
Перегрина не последние люди в Солитьюде, что уж говорить про работу
отца, ведь его должность по управлению Восточной имперской
компанией приносит солидные деньги. Следовательно, одежду они
покупают только изысканную, которая выделяет их обладателей среди
"масс", и детям они покупают не менее дорогую одежду.
— Слушай,мелк... Перегрин. Ах, я же забыла
представиться, можешь звать меня Анси. Так вот, не думаю, что твои
родители дают тебе достаточно денег на покупку подобных товаров.
Поэтому иди поиграй с ровесниками, и не мешай деловым торговцам
зарабатывать деньги.
Начиная раздражаться от её снисходительного тона, мальчик
всё-таки решил заканчивать с этим, доставая кошелек с
монетами:
— Вот, довольнаАнси? На твой "драгоценный"
товар хватит и тех денег, которые я зарабатываю с продажи зелий, —
потряхивая мешком перед её лицом, он снова начал повторять заказ, —
Пару глаз, три стручка, и все чешуйчатки.
Как только она увидела деньги, её настроение мигом
переменилось:
— Так бы сразу, сейчас всё соберу.
Перегрину же пришлось наблюдать за её возней.
— Готово, с тебя... Сто двадцать семь септимов, — улыбаясь
словно чеширский кот, девушка протянула свою руку.
Мальчик пересчитал и рассортировал монеты, следом уместив
мешочек с деньгами в её ладонь. Собрав уже свои ингредиенты, и не
прощаясь с раздражающей девушкой, Перегрин начал уходить на поиски
родителей.
— Приятно было сотрудничать! — крикнула босмерка, и уже
тише, но он смог расслышать, несмотря на громкие голоса,
разносящиеся по площади, — Хе-хе, легкие денюжки.
Последняя фраза заставила его остановиться, и осознать
свою оплошность:
«Я же не знаю сколько это должно стоить, Даэдра тебя
прокляни».