Математика. И физика. Но для души
Их священной строгости нам оказалось мало:
Подлинно, что точные науки – хороши,
Да не строгости, а счастья людям недостало.
И пошли на исторический в МИФЛИ,
Порешив, что с парой факультетов справимся,
И давно согласно к выводу пришли:
«Мы нам нравимся».
Как не нравиться, когда так чётко сведены
К стройным формам мир и человек?
Сколько нами дивных вечеров проведено
В мудрой тишине библиотек!
Сколько раз не хожено в кино!
Сколько жертвовано вечеринок!
Я безумец, я фанатик, – но –
Но Андрей мой – инок.
В миллионном городе, в блистании огней,
Там, где вечер – лучшая пора,
В пять минут десятого ложится спать Андрей
И встаёт – чтоб думать – в пять утра.
Как по Канту время мерь –
он в шесть пройдёт по дворику
И вернётся записать, что понял
в утре чистом.
Хочет стать он, как и я, историком,
Но для этого ещё – экономистом.
Том за томом я гоню взаглот,
Я истерзан весь, я в спор нырну с наскока,
Взор застит восторженно слеза, –
Он мне тихо, мудростью Востока:
«Прежде, нежели открыть свой рот,
Друг, открой глаза!»
Это – то влеченье, род недуга,
О котором написал поэт:
Книга, стол и мы друг против друга, –
Никого на свете больше нет!
Распадутся волосы-неулежни мои{9}
Над лицом горячечным, но бледным,
Ближе – сходимся – яснеем – и! –
Запись отточённая о выводе последнем.
И не жаль обоим эту странную,
Без вина, без девушек сухую юность нашу…
…Вот и ужин! Ложки расписные деревянные
Мы вонзаем в ячневую кашу.
После ужина на сене в лодке мягко.
Лёгкой зыбью чуть вздымается корма.
Всю Историю – от нас до братьев Гракхов,
Высветил прожектор Марксова ума.
Маркс! – как меч, рубящий путаницу партий!
Не блуждать у Лейбница, у Юма, у Декарта,
Только-только вылупясь из жёлтеньких скорлуп,
Держим в клювах Истину и мечем взоры вглубь!
Есть закон движения! Другого Абсолюта
Нет! И как там было – сердобольно, круто,
Нравилось, не нравилось, – минует постепенно.
Всё пройдёт: Сената гнев и курий плеск и пена.
Желчь упрёков, звон разящих слов
Не всплывут на высоту веков.
Воин Рим, бронёю перевитый!
Шаг Истории, не знающей пощады! –
Гордое отчаянье самнитов,
Умное безсилие Эллады,
Ярость Брута, Ганнибала гений –
Всё должно быть сметено и сбито,
Что само не станет на колени.
Dura lex, sed lex[1]. Во всём закон.
Ничего, что б в сторону свернуло.
Ничего? И даже шут Нерон?{10}
И кровавое захлёбыванье Суллы?