Так знай, в себя нам верить лучше,
Как в Магомета иль Христа.
Любой из нас – лишь частный случай
Мятущегося Божества.
Когда себя мы Богом мерим,
Притом, в себя как в Бога верим,
Или когда в нас верят так,
Сверхчеловеком стать пустяк.
Я понимаю: как примеры,
Нудны святые и скучны.
Как схемы, коим мы не верим,
Что в житиях заключены.
Отчаянным мы подражаем,
Но мучеников уважаем,
Хоть мучиться мы не хотим,
Мы всё ж, готовы верить им.
Таланты есть среди великих,
А также и среди простых,
Средь просвещённых и средь диких,
Средь грешников и средь святых.
Мир мудрых мыслей им как Мекка.
Но звания сверхчеловека
Достоин тот лишь человек,
Что к совершенству шёл весь век.
Таков герой. Когда бы все мы
Вдруг получили от небес
Любви к нам Бога дар бесценный —
Талант – источник всех чудес,
И против Зла объединились,
Тогда б судьба Земли решилась.
И стал всем править, наконец,
Не разрушитель, а творец.
Будь Павел прост и примитивен,
Кто б стал сочувствовать ему?
Пусть даже если не противен,
Вот если бы попал в тюрьму,
Или калекой стал несчастным,
Он вызвал бы у нас участье,
Потом бы пусть разбогател
И нашу радость вызвал тем,
Что справедливость существует,
Враги наказаны сполна!
Добро как в сказке торжествует,
И наш герой приятен нам.
Как жизнь богата на сюжеты!
Я благодарен ей за это.
Поэмы пишут и для дам,
А те не могут жить без драм.
Итак, он был широкоплечим
И светлоглазым, и большим,
Наивностью хоть не отмечен,
Идеализмом всё ж грешил,
И поклонялся только Битлам.
А толпы называл он быдлом.
Под глазом лёгкий тик имел,
Кур и свинину он не ел,
Свинью считал он с обезьяной
За прародителей людей,
И в человеческих изъянах
Винил природу пары сей,
Считая род людской химерой,
Ну, как кентавра, для примера,
Иль сфинкса, что в песках лежит
И знает, кто и с кем прижит.
А куры? С детским впечатленьем
Он так запомнил петушка,
Что бегал по задворкам тенью,
Хотя отрублена башка.
И впечатлительной натуре
Старушка древняя культуру
Напрасно силилась привить,
Уча во всём примером быть,
Внушая, что кровей он царских.
Породистый он вид имел,
Хоть не носил усов гусарских,
Да и ценить себя умел,
Знал из семейного преданья:
Его пра-пра-прабабка Таня
Из дев полянинских была
И родословную вела
От самой милой из безбожниц…
Имели первые цари
Как и Владимир – князь, наложниц.
В Поляну, бросив третий Рим,
Царь Пётр наведывался к девам