***
Он уснул мгновенно и проснулся от выстрелов. Его словно подбросило, и он прильнул к щели.
Он увидел высокого спортивного покроя парня с пистолетом в руке, быстро удалявшегося от дома к воротам. Мч он показался знакомым.
Пока он соображал, где видел парня, тот скрылся за гаражом, после чего послышался гул отъезжавшей машины. Мч успел заметить ее квадратный зад и зеленый цвет, сливавшийся с лесом.
Нехорошее тревожное предчувствие овладело им и оттого, что парня он знал, а больше оттого, что во дворе не были видны и слышны хозяева.
То ли он оступился, слезая в спешке по лестнице, то ли у него закружилась голова и его занесло в сторону, он упал на стоявшую внизу кадку.
Поднявшись, он вытер ладонью с лица кровь и выбежал во двор. Проходя мимо окон дома, он заглянул в них и никого не увидел внутри. Тревога сменилась страхом.
Первой он увидел лежавшую на крыльце Любу. Голова ее свисала лицом вниз над верхней ступенькой, с которой стекала струйка крови. Светлые волосы на затылке тоже были в крови, ярко красной в лучах солнца.
На деревянных ногах Мч приблизился к Любе и, нагнувшись, приложил два пальца к шее. Не почувствовав пульса, он еще и еще раз прикладывал пальцы к шее с обеих сторон.
У него не хватило духа поднять ее голову и прикрыть глаза.
Федор Николаевич лежал у самых ворот на спине, глядя в небо и раскинув руки. Одной он продолжал держать ружье. На голубой куртке кровь казалась черной.
Мч показалось странным, что не лает Шалый, и он глянул на будку. Храбрый пес погиб, поймав пулю открытой в лае пастью.
Несколько минут он стоял, тяжело дыша и сцепив до боли зубы, затем нагнулся и опустил леснику веки.
Рука его полезла за сигаретой. Не найдя их, он скривился. Вытолкнув воздух сквозь стиснутые зубы, он опустился на скамейку у гаража, на которой они сидели утром, и попытался хоть что-то понять, чтобы затем решить, что делать дальше.
Но боль от убийства ставших ему близкими людей была настолько сильной, что ничего ему в голову не шло. Появлявшиеся мысли обрывались, как гнилые нити, и ему долго никак не удавалось ухватиться хотя бы за одну из них. Самыми прочными оказались две: одна о том, что лесника и жену убили по заказу владельцев особняков, и вторая – он каким-то образом причастен к этому убийству, исходя из картонных указателей, развешанных специально для него.